Учение марксизма. Марксизм - это что такое? Основные идеи марксизма (кратко). Ключевые моменты биографии

НАША ГАЗЕТА

САМОЕ-САМОЕ ВАЖНОЕ

Артем Бросалов

О МАРКСЕ И МАРКСИЗМЕ
А также о наших целях
и нашем будущем

ВВЕДЕНИЕ: КАРЛ МАРКС И МАРКСИЗМ

Карл Маркс - один из самых известных людей в истории. Он долгое время занимал первое место в рейтинге самых цитируемых мыслителей - по крайней мере, еще в 1993 это совершенно точно было так. По данным опроса общественного мнения, проведенного в 1999 году BBC, Маркс был назван величайшим мыслителем тысячелетия. По данным каталога Библиотеки Конгресса США, Марксу посвящено больше научных трудов, чем любому другому человеку. Он возглавляет список 100 самых изученных личностей в истории.

Маркс заслужил известность как философ, как экономист и, наконец, как автор самого влиятельного учения об устройстве общества и механизме его развития.

За свою жизнь Карл Маркс написал очень много: он был, кроме всего прочего, талантливым политическим журналистом и главным редактором оппозиционной газеты - но наибольшую известность стяжали два текста Маркса. Это, безусловно, «Манифест Коммунистической партии» и огромный труд с лаконичным названием «Капитал». Об этих двух работах Маркса слыхали, наверное, все грамотные люди, но вот о чем там идет речь имеют достоверное представление очень и очень немногие. Именно поэтому все еще возможны и даже необходимы статьи, подобные этой.

Маркс родился в Германии, в городе Трире, в 1818 году. Окончил Берлинский университет по специальности «философия», но весь остаток жизни продолжал заниматься самообразованием: самозабвенно изучал экономическую науку (которую в его время называли «политэкономия») и социологию. Чтобы мы могли представить, с какой самоотдачей Маркс занимался самообразованием, допустимо такое сравнение: если бы Карл Маркс жил в XX веке и вкладывал столько же страсти и воли не в самообразование, а в строительство своего тела, мир, скорее всего, никогда не узнал бы об Арнольде Шварценеггере. Потому что семикратным Мистером Олимпия однозначно стал бы не Шварценеггер, а Маркс.

Мотивацией, побуждавшей Маркса непрерывно учиться, было совершенно непомерное интеллектуальное честолюбие. Маркс был убежден, что именно он должен создать фундаментальную теорию общества, дающую исчерпывающие ответы на вопросы о внутреннем устройстве общества, о законах его развития и о той цели, к которой в конечном итоге это развитие стремится. Всю свою жизнь он работал над созданием этой теории, одновременно активно участвуя в политической жизни Европы, гонимый правительствами разных стран, преследуемый семейными трагедиями (у Маркса и его жены родились семеро детей, из которых четверо умерли в раннем возрасте) и постоянно неудовлетворенный результатами своей титанической интеллектуальной работы. Если бы не материальная поддержка со стороны его многолетнего друга Фридриха Энгельса, Маркс и сам бы помер с голоду, и семью свою довел бы до нищеты - до такой степени он был поглощен тем, что считал своим призванием.

Умер Маркс, конечно же, в политическом отстойнике Западной Европы, в этом диссидентском оазисе, куда бежала от своих правительств вся оппозиция, включая нашего Герцена, - в Лондоне, в 1883 году.

Интеллектуальное наследие Маркса состоит из трех составных частей. Это:

1) философская часть, которая включает в себя диалектический и исторический материализм;

2) экономическая часть - это учение о прибавочной стоимости;

3) наконец, третья часть марксизма - это теория классового строения общества и неразрывно связанное с ним учение о классовой борьбе, которая должна привести через диктатуру пролетариата к принципиально новому бесклассовому обществу, основанному на общественной собственности на средства производства.

Вкратце раскрою содержание каждой из трех составных частей марксизма.

Диалектический материализм, или, как сокращенно говорили в СССР, диамат - это учение о законах развития (природы, человека и общества). Согласно диалектическому материализму, материя - единственная основа мира, а сознание - это одно из свойств материи. Главный постулат: источником (движителем) развития являются противоречия, то есть развитие происходит из-за особого свойства, присущего материи, - свойства, которое можно условно назвать «потребностью» преодолевать всевозможные противоречия. Именно из-за той решающей роли, которая отводится в рамках этой теории существованию противоречий и их преодолению, она и называется «диалектической» (диалектика, в переводе с греческого, - это искусство спорить, то есть умение выявлять противоречия).

Диалектический материализм не просто утверждает, что движителем развития являются противоречия, но и дает описание трех фундаментальных законов, в соответствии с которыми развитие осуществляется.

1) Закон единства и борьбы противоположностей гласит: хотя противоположности, составляющие противоречие, и находятся в постоянной борьбе, ни одна из них не может полностью победить и вытеснить другую, ибо они обе суть разные стороны одного и того же, и каждая из них может быть познана только через сопоставление с другой. Китайцы, кстати, были в курсе уже тысячелетия назад (символ Инь-Ян выражает именно это самое), а вот в Европе философская мысль доросла до единства и борьбы противоположностей только в XIX веке.

2) Закон перехода количественных изменений в качественные описывает, к чему ведет борьба противоположностей. Она приводит к накоплению в системе неких изменений, которые поначалу не меняют качество системы в целом, но в какой-то момент достигают некого критического порога - и тогда система скачком изменяет свое качество;

3) Закон отрицания отрицания говорит нам, как именно система меняет свое качество за порогом количественных изменений. Она его меняет так: сначала система отрицает свое предшествующее состояние, а затем, на новом этапе, отрицает предыдущее отрицание, тем самым взяв все лучшее как из первоначального состояния, так и из его противоположности. Изначальное состояние системы Маркс, вслед за Гегелем, называет «тезисом», первое отрицание - «антитезисом», ну, а второе отрицание - «синтезом». Ясное дело, этот самый синтез тут же становится тезисом для нового витка развития, и вся триада повторяется, разрешая новые противоречие. Называется этот процесс - марксистская диалектическая спираль развития .

Если диалектический материализм - это теория развития как такового, то исторический материализм (сокращенно - истмат) - это учение о развитии конкретного объекта, а именно, человеческого общества. Согласно историческому материализму, самое главное в любом обществе - это то, каким образом в нем производятся материальные блага, то есть какие в данном обществе действуют производительные силы, и в каких производственных отношениях состоят люди, члены этого общества, в связи с использованием данных производительных сил. По своей роли в производственных отношениях люди делятся на два класса: класс трудящихся-производителей и класс собственников средств производства.

Характерное для данного общества сочетание производительных сил и производственных отношений Маркс считает базисом , а все остальное - то есть всю совокупность политических, правовых, культурных и религиозных институтов общества, включая и разрабатываемые ими нравственные, эстетические, юридические, философские и прочие воззрения - Маркс относит к надстройке .

Производительные силы непрерывно развиваются, так как надо удовлетворять постоянно возрастающие потребности людей в материальных благах. В какой-то момент производительные силы развиваются настолько, что существующие производственные отношения перестают им соответствовать. Тогда надстройка (которая всегда, так или иначе, закрепляет существующие производственные отношения) становится тормозом экономического развития общества. В такие моменты происходит смена общественно-экономической формации, то есть смена устаревшей надстройки на новую.

В зависимости от того, насколько гладко проходит это изменение, оно может быть эволюционным или революционным. Когда смена надстроек и переход к новым производственным отношениям происходит через революцию, то ее движущей силой всегда становятся те силы общества, которые больше других страдают при текущем состоянии надстройки и, соответственно, больше других заинтересованы в ее смене. Иначе говоря, движущей силой революций является класс трудящихся-производителей, класс, непосредственно занятый производством самого важного для данного общества (или для данной эпохи) продукта. Поскольку вся собственность всегда в руках другого класса, о трудящихся еще в Древнем Риме говорили, что у них нет ничего своего, кроме детей. Отсюда название «пролетариат» (от латинского proletarius , т.е. «производящий потомство»).

Во времена Маркса главным продуктом эпохи были материальные блага, производимые индустриальным способом, поэтому пролетариатом тогда были рабочие, которые вкалывали на заводах и фабриках. Если же применить марксистскую теорию к нашей постиндустриальной эпохе, то сегодня пролетариатом являются те, кто добывает новую информацию и разрабатывает передовые способы обработки информации - то есть научные работники самого разного профиля (вообще люди умственного труда) и разработчики компьютерных программ, в частности. Их-то С.Е.Кургинян и называет когнитариатом.

Маркс придавал огромное значение вопросу, в чем конкретно состоит механизм эксплуатации пролетариата классом собственников-капиталистов в современную ему эпоху. Ответом на этот вопрос стало введенное Марксом в научный оборот понятие прибавочной стоимости.

Еще до Маркса английские экономисты Адам Смит и Давид Рикардо сформулировали трудовую теорию стоимости , основным положением которой было утверждение, что стоимость товаров есть выражение труда, затраченного на их производство. Вот в рамках этой теории Карл Маркс и ввел понятие прибавочной стоимости.

Что же такое прибавочная стоимость?

Представим обувную фабрику. Кожа на ней перерабатывается в обувь. Предположим, фабрика закупила кожи на сто долларов. Пройдя через фабричный процесс, кожа превращается в обувь стоимостью, скажем, в двести долларов - то есть к стоимости кожи прибавилось еще сто долларов. Откуда же взялась новая стоимость? Ее создали предприниматель, собственник обувной фабрики, и нанятые им работники. Собственник предоставил для промышленного процесса фабрику и машины, а также оплатил все расходы, а работники предоставили свою рабочую силу и проделали для производства обуви определенный труд. Совместными усилиями этих участников производственного процесса - собственника средств производства и его наемных работников - была создана новая стоимость в размере ста долларов.

Так вот, эта новая стоимость - она внутренне неоднородна. Часть этой новой стоимости есть прямое выражение затраченного работниками труда. Как раз эта часть и возвращается к работникам после продажи произведенной ими обуви в виде заработной платы. Но есть другая часть - из которой львиная доля достается собственнику в виде предпринимательской прибыли, а кроме того, выплачиваются налоги, оплачиваются пошлины, акцизы и так далее. Это и есть прибавочная стоимость . Источником же прибавочной стоимости, по Марксу, является то, что собственник, или, как нам привычнее говорить, капиталист, продолжает использовать рабочую силу своих работников дольше того времени , в течение которого воспроизводится собственная стоимость этой рабочей силы. Иначе говоря (если уж объяснять совсем «на пальцах»), после того, как работник уже отработал свою зарплату, капиталист заставляет его работать еще.

В этом, согласно Марксу, и состоит сокровенная экономическая сущность капиталистической эксплуатации - то есть эксплуатации класса производителей материальных благ классом собственников средств производства.

Как во времена Маркса, так и в более поздние времена многие, отвечая на брошенное Марксом обвинение в эксплуатации работника собственником, говорили: ну хорошо, а собственник, что, не человек? Ему не надо есть, пить, одеваться, семью кормить? Откуда же он возьмет средства к существованию, как не из прибавочной стоимости? И разве можно утверждать, будто бы собственник ничего не сделал для производства новой стоимости - то есть для превращения исходного материала стоимостью в сто долларов в товар стоимостью двести? Собственник предоставил фабрику и машины, без которых не произошло бы вообще ничего - и, кстати, работники, которые теперь жалуются на эксплуатацию, попросту сидели бы без работы и голодали.

В этом, безусловно, есть здравый смысл - но дело в том, что во времена Маркса эксплуатация носила совершенно хищнический характер. Рабочий день на заводах и фабриках продолжался минимум 12 часов. Широко использовался труд несовершеннолетних детей. На опасных участках производства, где существовал высокий риск потерять руку или ногу из-за простой ошибки в обращении со станком, люди работали на свой страх и риск - ни о каком страховании не могло быть и речи. Что же касается заработной платы, то она была так низка, что рабочие постоянно жили на грани нищеты. Это толкало женщин из рабочих семей на панель, чтобы хоть как-то прокормить детей, и так далее. Жизнь рабочих в крупнейших промышленных центрах Западной Европы была сущим кошмаром, и никакого просвета видно не было.

Неудивительно, что в рабочей среде большой популярностью пользовались сочинения известных французских социалистов: Фурье, Сен-Симона и так далее. Социалисты писали, что современный строй ужасен и должен быть заменен более справедливым обществом, где не будет ни разделения общества на классы, ни, соответственно, эксплуатации. Но если само понятие эксплуатации было известно еще до Маркса, ибо бедствия рабочих были у всех на виду и носили, как сказано выше, чудовищный характер, то благодаря Марксу социалисты смогли, наконец, указать на экономическую природу эксплуатации и предъявить классу собственников, в дополнение к обвинениям морального порядка, еще и конкретные экономические претензии. Эти претензии сохраняют свою актуальность и сегодня.

Специально для того, чтобы выбить из-под ног у социалистов твердую экономическую почву, выявленную Марксом, в XX веке на Западе было произведено громогласное развенчание трудовой теории стоимости. Краеугольное положение этой теории - о том, что стоимость товаров есть выражение затраченного на их производство труда - положение, сформулированное, как уже говорилось, отнюдь не Марксом, а любимым экономистом либералов Адамом Смитом, изобретателем «невидимой руки рынка», - это положение было подвергнуто остракизму.

Как это, мол, стоимость есть выражение труда? Да разве покупатель соглашается платить ту или иную сумму денег за товар из-за того, что на производство этого товара, был, видите ли, потрачен чей-то там труд?! Да ничего подобного! Покупатель платит деньги за товар, так как усматривает в этом товаре некую полезность для себя, любимого. И в зависимости оттого, насколько высока, в представлении покупателя, полезность данного товара, он соглашается платить большую или меньшую сумму денег. А сколько там было затрачено труда на производство данного товара - покупателя вообще не интересует. Стоимость товара, выражающаяся в рыночной цене, определяется только одним: уровнем спроса на данный товар на рынке, а спрос зависит от субъективного представления покупателей о степени полезности для них данного товара.

Называется это все «теория предельной полезности», и создана она была, повторим, специально для того, чтобы выбить из рук марксистов их главное экономическое обвинение капиталистическому укладу - учение о прибавочной стоимости. Уже много-много лет во всех экономических вузах эта теория преподносится именно под этим самым соусом - мол, был вот такой экономист-недоучка Карл Маркс, придумал вздорную теорийку насчет стоимости, а вот, мол, что говорит обо всем этом современная экономическая наука…

Однако, нетрудно заметить, что тут, как это часто бывает, когда теорию создают не в поисках объективной истины, а на заказ, то есть с целью защиты чьих-то конкретных экономических интересов, телега поставлена впереди лошади. Совершенно не нужно быть доктором экономических наук, чтобы видеть, что спрос является причиной самого появления нового товара на рынке, а отнюдь не источником его стоимости.

К примеру, когда в США появились первые автомобили, они были очень дорогими, и возник спрос на дешевый автомобиль, который сможет себе позволить предельно широкий круг потребителей. Ответом на этот спрос стал, как известно, «Форд Модэл Ти», народный автомобиль от Генри Форда, который специально для производства этой модели даже произвел промышленную революцию на отдельно взятом автомобильном заводе - ввел конвейер. Это позволило распределить обязанности между всеми работниками завода таким образом, что объем труда, затрачиваемого работниками на изготовление одного автомобиля, резко сократился - а тем самым уменьшилась и стоимость продукта. Таким образом, спрос действительно привел к понижению цены на товар - но не напрямую, а опосредованно, через одно промежуточное звено. И этим промежуточным звеном явилось не что иное, как сокращение объема труда, затрачиваемого на производство единицы товара. Как говорится, что и требовалось доказать.

Кроме того, если бы стоимость товара действительно никак не зависела от затраченного на его производство труда, тогда не было бы заметной разницы в цене между товарами, на производство которых затрачивается огромный объем труда, и товарами, которые производятся с минимальными трудозатратами. Чего, как известно, не наблюдается.

Итак, введя понятие прибавочной стоимости, Маркс выявил экономическую сущность эксплуатации класса наемных работников - классом собственников средств производства. А как мы помним, исторический материализм гласит: когда возникает противоречие между новыми, передовыми производительными силами и отсталыми производственными отношениями, классовая борьба неизбежно обостряется. Именно это Маркс и наблюдал вокруг себя.

Производительные силы эпохи капитализма вывели человечество на такие высоты производительности труда, о которых раньше нельзя было и мечтать. Производительность труда, достигнутая в результате индустриализации производства, была так высока, что уже вполне можно было прилично накормить и одеть, по крайней мере, население тех стран, где индустриализация состоялась - все население, без исключений. Почему же одни купались в роскоши и жили в раззолоченных дворцах, а другие ютились в жалких лачугах и постоянно находились на грани нищеты?

Маркс объяснил, почему: потому, что производственные отношения, где один класс постоянно обирает другой, не соответствуют достигнутому уровню развития производительных сил. Капиталистические производственные отношения, основанные на классовом антагонизме и эксплуатации, необходимо заменить какими-то другими - такими производственными отношениями, которые откроют доступ к достойному уровню жизни максимально широкому кругу людей, а не только узкой группе.

На каком фундаменте стоят капиталистические производственные отношения? Что порождает классовый антагонизм? Частная собственность на средства производства .

Именно она предопределяет классовую структуру общества, именно здесь проходит черта между собственниками средств производства - и наемными работниками, которых собственники эксплуатируют, выжимая из них прибавочную стоимость. Значит, для того, чтобы перейти к другим, более прогрессивным производственным отношениям, частную собственность необходимо упразднить, а вместо нее ввести общественную собственность. При переходе к общественной собственности на средства производства исчезнет и причина разделения общества на классы - возникнет бесклассовое общество, где каждый одновременно и работник, то есть непосредственный производитель материальных благ, и совладелец всех заводов и фабрик. А поскольку институт государства есть аппарат обеспечения господства одного класса над другим, следовательно, в бесклассовом обществе, говорит Маркс, государство станет ненужным и отомрет.

Как человек, мыслящий сугубо реалистически, Маркс прекрасно понимал, что представители класса собственников, которые преспокойным образом наживали свои барыши на безжалостной эксплуатации женского и детского труда, - ни за что не согласятся расстаться с собственностью и властью. Маркс осознавал: они будут сопротивляться. Предстоит настоящая война, война классов. Именно отсюда закономерным образом выросло учение о диктатуре пролетариата - необходимой промежуточной стадии между современным обществом классового антагонизма и будущим бесклассовым обществом. Конкретное определение диктатуры пролетариата дал В.И. Ленин: «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть».

Понятия эксплуатации, классов и классовой борьбы существовали еще до Маркса. Идею о государстве как орудии насилия одного класса над другим активно продвигали анархисты. Поэтому сам Карл Маркс оценивал свой вклад таким образом:

«То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего:

1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства;

2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата;

3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов ».

(Из письма американскому журналисту Джозефу Вейдемейеру, который опубликовал статью Маркса «Диктатура пролетариата» в газете New York Times)

Вкратце и очень поверхностн о, это и есть марксизм.

ПОЧЕМУ СНОВА МАРКС? КОЕ-ЧТО ОБ ИСПОЛНЕНИИ ГЛАВНОГО НАУЧНОГО ПРЕДВИДЕНИЯ МАРКСА

Почему же сегодня, в начале второго десятилетия XXI века, мы вновь обращаемся к интеллектуальному наследию Карла Маркса? Чем он может быть нам полезен - спустя 20 лет после того, как первое в истории государство, построенное марксистами, сошло с исторической арены?

Мы обращаемся сегодня к Марксу, так как, во-первых, Маркс оказался прав. Мы обращаемся к Марксу, так как именно он указал путь к высочайшему общественному идеалу - во-вторых. Наконец, в-третьих, мы обращаемся к Марксу, так как повести человечество по пути, указанному Марксом, можем - а значит, должны - .

В чем именно Маркс оказался прав?

Казалось бы история показала полную несостоятельность Маркса-теоретика, Маркса-пророка пролетарских революций.

Маркс предрекал, что пролетарская социалистическая революция охватит одновременно несколько стран, находящихся на высочайшем (для своего времени) уровне индустриализации - таких стран, где заводские и фабричные рабочие уже осознали себя в качестве единого класса наемных работников, противостоящих классу собственников-капиталистов. При жизни Маркса такими странами были Британия, Германия и Америка.

Вместо этого первое в истории революционное правительство, провозгласившее курс на построение социализма и коммунизма согласно заветам Маркса, возникло в России - стране, где городской промышленный пролетариат только-только начал формироваться, в стране аграрной, отсталой по сравнению с той же Германией или Британией.

Маркс утверждал, что первобытнообщинный строй сменяется рабовладением, рабовладение - феодализмом, феодализм уступает место капитализму, а на смену капитализму приходит диктатура пролетариата, которая не имеет никакого другого исхода, кроме бесклассового общества, стоящего на безупречном фундаменте общественной собственности на средства производства. И эта последовательность, согласно Марксу, обусловлена непререкаемыми законами, так что никакого «обратного хода» быть не может. Вместо этого мы видим, что история еще как может дать «обратный ход»: вплоть до возвращения к самой ранней фазе капиталистической формации - первоначальному накоплению капитала.

В чем же правота Маркса? В чем он оказался прав, и отчего мы сегодня можем - а значит, должны - с полным основанием говорить, что теория Карла Маркса помогает не только объяснять события, но и правильно прогнозировать их?

Правота Маркса в том, что сбылся его главный тезис - а именно, тезис о неизбежном конце капитализма. Причем речь в данном случае идет не только - и даже не столько - о России, где вместо капитализма был построен социализм.

Речь, как ни странно, идет о Западе.

«Со времен великого экономического кризиса 1929-33 гг. капитализм, строго говоря, уже не существует, и предсказание Маркса-Ленина давно осуществилось. Современное же западное общество представляет собой иное, качественно новое образование. Это как бы «тень» возникающего первым социализма, которая закономерно образуется, когда правящий класс развитых капиталистических стран перед лицом осознанной им реальной силы коммунистического движения, уже победившего в одной или нескольких странах, и в условиях небывалого обострения экономического кризиса, знаменующего полное исчерпание экономических возможностей капитала, идет во имя сохранения своей власти на кардинальные сдвиги, меняющие де-факто формационную природу общества. При этом он использует методы и средства планового руководства, частично опирается на научные экономические модели, идет на глубокое вмешательство в производственные отношения. В результате такого вмешательства правящая элита, сохраняя свою власть, объективно выходит за рамки класса капиталистов, становится над ним. В более явной форме это осуществил фашизм в Германии, в более скрытой - правящий класс США при администрации Рузвельта.

Согласно излагаемой точке зрения, современное западное общество по-прежнему является эксплуататорским, основанным на социальном неравенстве, реализующим чуждый нам элитарный идеал. Однако это уже не капитализм, т.к. капитал, оставаясь важным его элементом, уже не является в нем господствующим , он подвергается ограничению и плановому регулированию».

«Капитализм в развитых странах в целом перестал существовать уже в первые полтора десятилетия после Великой Октябрьской социалистической революции. Противостоящее нам сегодня эксплуататорское общество является сложным многоукладным социальным организмом, в котором развитый капиталистический уклад продолжает существовать, но уже не является при этом господствующим. Уклад, который господствует сегодня над капиталом (и над всеми прочими, включая государство) - финансовая элита, которая , реализуя научное понимание части объективных закономерностей общественного развития, используя развитые элементы планового экономического управления, опираясь на механизм тайной власти, шаг за шагом ограничивает сферу «анархии общественного производства» и постепенно овладевает системой общественных отношений, преобразуя их в интересах правящего меньшинства .

Этот уклад естественно назвать элитаристическим, а управляемую им общественную систему в целом - элитаризмом . <...> Его появление в наиболее развитых капиталистических странах было закономерно обусловлено победой российского пролетариата и осуществилось в различных формах (от рузвельтовской до фашистской) в условиях великого экономического кризиса ».

Главное противоречие капитализма - противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения - то самое противоречие, которое, согласно Марксу, и должно было довести капитализм до могилы - «по-прежнему присуще капиталу как укладу; что же касается элитаризма в целом, то необходимо отдать себе отчет, что он, как и социализм, обладает средствами сознательного объективного выявления и поэтапного снятия противоречий своего развития. Основное противоречие капитализма постепенно перестает действовать, т.к. форма присвоения в условиях элитаризма перестает быть частной; элитаризм, как и социализм, постепенно устраняет частную собственность, но только на смену ей приходит не общественная собственность (как при социализме), а корпоративно-элитаристическая собственность правящего слоя . Таким образом, элитаризм, в отличие от капитализма, не несет внутри себя какое-либо принципиально неразрешимое экономическое противоречие, фатально обрекающее его на гибель ».

«Поскольку форма присвоения общественных производительных сил по мере развития элитаризма перестает быть частной - основное противоречие капитализма уже не является неразрешимым, и шаг за шагом осуществляется его снятие. Для элитаризма характерно немало глубоких экономических и иных противоречий, однако он, как и социализм, обладает механизмом их сознательного выявления и планомерного разрешения. <...>

Экономическое могущество элитаризма основано на эксплуатации «третьего мира», а также - в меньшей степени - трудящихся собственных стран. Однако по мере развития элитаризма эксплуатация в форме наемного труда уступает место другим, в том числе неофеодальным и неорабовладельческим формам , происходит быстрое расслоение трудящихся масс и потеря ими качества пролетариата, а также прямое вытеснение из сферы производства и маргинализация.

Таким образом, в условиях элитаризма социалистическая революци я - в мирной или же немирной форме - необратимо теряет «классическую» экономическую основу и социальную движущую силу, и без мощного воздействия извне, со стороны социалистической системы и «третьего мира», становится все менее возможной ».

Иными словами, все люди, а марксисты в особенности, должны четко осознать: существующий сегодня на Западе эксплуататорский строй, элитаризм, - который, как все мы видим, уже открыто стремится к завоеванию мирового господства, не останавливаясь перед применением прямой военной агрессии - совершенно не «загнивает». Более того: потенциально он способен держаться вечно .

ОБЛИК ГРЯДУЩЕГО, ИЛИ КУДА НЕСЕТ НАС РОК СОБЫТИЙ. НА МАТЕРИАЛЕ «ЖЕЛЕЗНОЙ ПЯТЫ» ДЖЕКА ЛОНДОНА И «1984» ДЖОРДЖА ОРУЭЛЛА.

В связи с этим хотелось бы сделать небольшое литературное отступление и обратиться к двум очень известным художественным книгам, где даны великолепные иллюстрации того, что может произойти, если элитаризм победит. Ценность этих книг, однако, даже не в этих иллюстрациях, а в необычайно глубоком проникновении в психологию олигархии - то есть того класса, того экономического и политического субъекта, который господствует при элитаризме. Авторы обеих книг сумели проникнуть в психологию олигархии очень глубоко и не побоялись сказать самое важное о том, что им удалось там увидеть.

Одна из книг, о которых идет речь, это роман Джека Лондона «Железная пята». Тратить время на пересказ его содержания мы не будем, чтобы не отнимать удовольствие от прочтения этой книги у тех, кто ее еще не читал. Книга вышла в 1908 году, а события, описываемые в ней, охватывают период между 1912 и 1932 годами - то есть это, во-первых, «фантастика о будущем», а во-вторых, антиутопия. Но психология олигархии описана блестяще.

К примеру, в одной из сцен главный герой книги, социалист Эрнест Эвергард, обращаясь к капиталистам, произносит страстную речь, в которой обвиняет их в том, что, на фоне достигнутой в Америке небывало высокой производительности труда, рабочие прозябают в нищете, тогда как капиталисты купаются в роскоши. Эвергард выдвигает обвинение от лица рабочего класса: капитализм, утверждает он, обанкротился, потерпел крах. Он требует ответить на это обвинение. Ему отвечает один из видных представителей будущей олигархической диктатуры:

«Вот наш ответ. Нам не о чем с вами разговаривать. Но как только вы протянете руки, ваши хваленые руки силачей, к нашим дворцам и нашей роскоши, - мы вам покажем, где сила. В грохоте снарядов, в визге картечи и стрекоте пулеметов вы услышите наш ответ. Вас же, революционеров, мы раздавим своею пятой, мы втопчем вас в землю. Мир принадлежит нам, мы его хозяева, и никому другому им не владеть! С тех пор как существует история, ваше рабочее воинство всегда копошилось в грязи <...> и будет и дальше копошиться в грязи, пока мне и тем, кто со мной, и тем, кто придет после нас, будет принадлежать вся полнота власти. Власть! - вот слово, равного которому нет в мире. Не бог, не богатство - власть! Вдумайтесь в это слово, проникнитесь им, чтобы оно дрожью отдалось во всем вашем существе. Власть!

Что ж, я удовлетворен (отвечает Эвергард - А.Б.). Это и есть тот единственный ответ, какой вы могли нам дать. Власть - как раз то, чего добивается рабочий класс. Наученные горьким опытом, мы знаем, что никакие призывы к справедливости, человечности, законности на вас не действуют. Сердца ваши равнодушны, как пята, которой вы топчете бедняков. Поэтому мы и добиваемся захвата власти. И мы завоюем ее на выборах, мы заставим вас отдать нам власть...

Если бы вам и удалось одержать победу, и даже решающую победу (отвечает Эвергарду будущий олигарх - А.Б.), уж не думаете ли вы, что мы добровольно откажемся от власти, после того как она достанется вам на выборах? »

И еще один, очень важный отрывок о психологии олигархии:

«Их учили, а впоследствии и сами они учили, что правда и добро на их стороне. С детства им прививали аристократические представления о своей классовой исключительности, они всасывали их с молоком матери. Олигархи смотрели на себя как на укротителей зверей, как на пастырей человеческого стада. <...> Они полагали себя спасителями человечества, самоотверженно ведущими его к высокой цели. Они считали себя как класс единственными носителями цивилизации. Они верили, что стоит им ослабить узду, как их поглотит разверстая слюнявая пасть первобытного зверя, а вместе с ними погибнет вся красота, и радость, и благо жизни. Без них водворится анархия и человек вернется в первобытную ночь, из которой он с таким трудом выбрался. С детских лет их пугали этой картиной грядущей анархии, и, одержимые страхом, они и сами пугали ею своих детей: вот зверь, которому должно наступить на загривок, и высшая миссия аристократии в том, чтобы держать его под пятой. Только они, по их представлениям, ценой неустанных трудов и жертв способны были защитить род людской от всепожирающего зверя; и они верили этому, верили непоколебимо.

О присущей классу олигархов уверенности в своей правоте надо очень и очень помнить. В этом-то и сила Железной пяты, чего некоторые наши товарищи не пожелали или не сумели увидеть. Многие усматривали силу Железной пяты в ее системе подкупа и наказаний. Но это ошибка. <...> Тюрьмы, изгнание и поношение, почести, дворцы и чудо-города - в их системе лишь производное. Основная сила олигархов - уверенность в своей правоте. Разумеется, существуют исключения; ясно также, что власть Железной пяты основана на угнетении и лжи. Все это так. Но для нас важно то, что ныне сила Железной пяты заключается в самодовольном утверждении собственной правоты. «

Роман Джорджа Оруэлла «1984» - еще одно гениальное художественное прозрение в глубинную сущность олигархии, роман-крик, роман-предупреждение о будущем, которого нельзя допустить - был написан в 1948 году, и на всем протяжении истории переиздания этой книги все, кому не лень, переписывали друг у друга один и тот же неслучайным образом возникший в критической литературе бредовый миф: что эта книга - будто бы приговор Оруэлла сталинскому социализму.

На самом деле, Оруэлл создал роман-предупреждение, в котором описал, ни много, ни мало, методологию грядущей психологической войны - войны, которую британское правительство готовилось развернуть против народов собственной империи. Дело в том, что в годы Второй Мировой Оруэлл работал на «Би-Би-Си», где в то время проводились активные эксперименты с так называемым «бейсиком» - упрощенной версией английского языка, созданной лингвистом Чарльзом Огденом.

«Бейсик» ограничивал возможности свободы выражения мысли, помещая разум в своеобразный невидимый «концентрационный лагерь», где основные смысловые парадигмы выражались через метафоры. В результате создавалась новая языковая реальность, которую легко было транслировать массам, апеллируя к их чувствам через метафорически-интонационный строй языка. Возникала возможность глобальной идеологической «смирительной рубашки для сознания».

Британское министерство информации, которое в годы войны полностью контролировало и цензурировало распространение информации в стране и за рубежом, заказало Би-Би-Си серию передач на «бейсике» для трансляции на Индию. Одним из разработчиков этой серии передач был Джордж Оруэлл. Его глубоко потрясла способность отмены смысла средствами нового языка - все, что не фиксировалось «бейсиком», как будто выпадало из реальности, и наоборот: все выраженное в «бейсике» оказывалось реальностью. Кроме того, Оруэлла пугало всемогущество министерства информации, в котором он работал. Именно оно стало прообразом его «министерства правды», которое Оруэлл описывает в романе «1984».

«Бейсик» оказался могучим орудием трансляции и формирования упрощенной версии событий, в которой сам факт цензуры попросту не замечался и не просматривался. Оруэлла это по-настоящему испугало. Однако, задавшись целью написать роман, который предупредит англоязычную читающую публику и сорвет планы британского правительства по переводу на «бейсик» всей английской литературы, языка СМИ и, главное, повседневной речи, - Оруэлл, будучи талантливым писателем и обладая развитой художественной интуицией, создал нечто гораздо более серьезное и сказал несколько больше, чем сам изначально планировал.

Оруэлл изображает мир, где на политической карте существуют всего три огромные сверхдержавы - это Океания , куда входит все западное полушарие, Великобритания, Южная Африка и Австралия; Евразия , куда входит территория бывшего Советского Союза, плюс вся Европа и почему-то Турция; и Остазия , которая занимает территорию Китая, Японии, Кореи, частично Монголии и Индии. При этом, что интересно, Северная Африка, Ближний и Средний Восток, а также Юго-Восточная Азия являются спорными территориями, из-за которых ведется непрерывная война. Напоминаю, что роман был написан в 1948 году.

Вот что пишет Оруэлл о причинах и целях этой особой войны:

«Главная цель современной войны <...> израсходовать продукцию машинного производства, не повышая общего уровня жизни. Вопрос, как быть с излишками потребительских товаров в индустриальном обществе, подспудно назрел еще в конце XIX века. <...> С того момента, когда машина заявила о себе, всем мыслящим людям стало ясно, что исчезла необходимость в черной работе - а значит, и главная предпосылка человеческого неравенства. Если бы машинное производство направленно использовали для этой цели, то через несколько поколений было бы покончено и с голодом, и с изнурительным трудом, и с грязью, и с неграмотностью, и с болезнями. <...> Но так же ясно было и то, что общий рост благосостояния угрожает иерархическому обществу гибелью, а в каком-то смысле и есть уже его гибель. В мире, где рабочий день короток, где каждый сыт и живет в доме с ванной и холодильником, владеет автомобилем или даже самолетом, самая очевидная, а быть может, и самая важная форма неравенства уже исчезла. Став всеобщим, богатство перестает порождать различия. Можно, конечно, вообразить общество, где блага, в смысле личной собственности и удовольствий, будут распределены поровну, а власть останется у маленькой привилегированной касты. Но на деле такое общество не может долго быть устойчивым. Ибо если обеспеченностью и досугом смогут наслаждаться все, то <...> люди рано или поздно поймут, что привилегированное меньшинство не выполняет никакой функции, и выбросят его. В конечном счете, иерархическое общество зиждется только на нищете и невежестве ».

Именно для обеспечения постоянной нищеты и ведется непрерывная война между тремя сверхдержавами - Океанией, Евразией и Остазией. Но не только для этого.

«Задача (этой войны - А.Б.) <...> в том, чтобы промышленность работала на полных оборотах, не увеличивая количество материальных ценностей в мире. Товары надо производить, но не надо распределять. На практике единственный путь к этому - непрерывная война. <...> Сущность войны - уничтожение не только человеческих жизней, но и плодов человеческого труда. Война - это способ разбивать вдребезги, распылять в стратосфере, топить в морской пучине материалы, которые могли бы улучшить народу жизнь и тем самым, в конечном счете, сделать его разумнее. Даже когда оружие не уничтожается на поле боя, производство его - удобный способ истратить человеческий труд и не произвести ничего для потребления. <...> Одновременно благодаря ощущению войны, а, следовательно, опасности - передача всей власти маленькой верхушке представляется естественным, необходимым условием выживания ».

Итак, объясняет нам Оруэлл, непрерывная война - неважно, с кем! - может вестись для того, чтобы поддерживать неравенство благодаря сохранению нищеты - это раз; для того, чтобы предотвращать кризисы перепроизводства - это два; наконец, и самое главное, война ведется для того, чтобы общество ни на секунду не усомнилось в необходимости предельной концентрации власти в руках правительства. Ничего не напоминает?

Сосредоточение всей власти в руках маленькой верхушки - это главный признак изображенного Оруэллом общества олигархического коллективизма , в котором живет главный герой романа, гражданин западной сверхдержавы Океании. Это общество представляет собой эталонный образ того самого «многоэтажного человечества», о котором часто говорит Кургинян. На самом верху - Старший Брат, полумифический вождь, которого никто никогда не видел, кроме как по телевизору. Старший Брат возглавляет всесильную Партию, которая делится на внутреннюю и внешнюю части. Член внутренней партии обладает абсолютной властью над любым членом внешней партии, но любой член партии - неважно, внутренней ее части или внешней - обладает абсолютной властью над беспартийными, которые в романе Оруэлла называются «пролами» (сокр. от слова «пролетариат»). По сути, речь идет о кастовом обществе, но интересно, что принадлежность к «касте» здесь отнюдь не наследуется.

«Партия - не класс в старом смысле слова. Она не стремится завещать власть своим детям как таковым; и если бы не было другого способа собрать наверху самых способных, она, не колеблясь, набрала бы целое новое поколение руководителей в среде пролетариата. То, что партия не наследственный корпус, в критические годы очень помогло нейтрализовать оппозицию. Социализм старого толка, приученный бороться с чем-то, называвшимся «классовыми привилегиями», полагал, что ненаследственное не может быть постоянным. Он не понимал, что преемственность олигархии необязательно должна быть биологической, и не задумывался над тем, что наследственные аристократии всегда были недолговечны, тогда как организации, основанные на наборе, - католическая церковь, например, - держались сотни, а то и тысячи лет. Суть олигархического правления не в наследной передаче от отца к сыну, а в стойкости определенного мировоззрения и образа жизни, диктуемых мертвыми живым. Правящая группа - до тех пор правящая группа, пока она в состоянии назначать наследников. Партия озабочена не тем, чтобы увековечить свою кровь, а тем, чтобы увековечить себя. Кто облечен властью - не важно, лишь бы иерархический строй сохранялся неизменным. «

В связи с необычайно важностью подмеченной Оруэллом истины о недолговечности наследственных аристократий и многовековой живучести организаций, основанных на наборе, нельзя не порекомендовать к обязательному прочтению недавнее интервью Андрея Фурсова .

Чрезвычайно примечательна экономическая природа описываемого Оруэллом общества.

«Давно стало понятно, что единственная надежная основа для олигархии - коллективизм. Богатство и привилегии легче всего защитить, когда ими владеют сообща. Так называемая отмена частной собственности, осуществленная (партией - А.Б.) <...> на самом деле означала сосредоточение собственности в руках у гораздо более узкой группы - но с той разницей, что теперь собственницей была группа, а не масса индивидуумов. Индивидуально ни один член партии не владеет ничем, кроме небольшого личного имущества. Коллективно партия владеет в Океании всем, потому что она всем управляет и распоряжается продуктами так, как считает нужным. В годы после революции она смогла занять господствующее положение почти беспрепятственно потому, что процесс шел под флагом коллективизации. Считалось, что, если класс капиталистов лишить собственности, наступит социализм; и капиталистов, несомненно, лишили собственности. У них отняли все - заводы, шахты, землю, дома, транспорт; а раз все это перестало быть частной собственностью, значит, стало общественной собственностью. Ангсоц (сокращенно, английский социализм - официальная доктрина партии, которая правит Океанией - А.Б.), выросший из старого социалистического движения и унаследовавший его фразеологию, в самом деле выполнил главный пункт социалистической программы - с результатом, который он предвидел и к которому стремился: экономическое неравенство было закреплено навсегда ».

Как видим, речь в данном отрывке идет абсолютно, просто дословно о том же, о чем говорится в книге «После коммунизма»: «Форма присвоения в условиях элитаризма перестает быть частной; элитаризм, как и социализм, постепенно устраняет частную собственность, но только на смену ей приходит не общественная собственность (как при социализме), а корпоративно-элитаристическая собственность правящего слоя ».

Это действительно большая опасность, подмена подлинного обобществления средств производства в интересах всего общества - переводом их в собственность узкого правящего слоя. Собственно говоря, многие противники Советской власти до сих пор убеждены, что проведенная большевиками национализация средств производства именно в этом и состояла. Остается удивляться тому, что сосредоточение собственности в руках узкой группы лиц под видом обобществления эти люди решительно осуждают, а вот то же самое, но под видом приватизации, считается абсолютно нормальным процессом и возвращением к мировым стандартам цивилизованной жизни.

Не будем пересказывать фабулу романа, кто не читал, обязательно прочтите. Это не только поразительное по глубине прозрение в возможное будущее, не только описание «многоэтажного человечества», то есть мира окончательно закрепленного неравенства - но и, кроме всего прочего, пронзительная история того, как этот мир предельно жестоким образом ломает отдельного, конкретного человека (главного героя романа). «1984» - безусловно, одна из самых страшных книг в мировой литературе. Ужас, который внушает эта книга, объясняется тем, что мир, описанный Оруэллом, абсолютно нефантастичен, ты читаешь и понимаешь, что все это вполне может быть реализовано в жизни.

Завершая литературное отступление, хотелось бы привести последнюю цитату из романа «1984» - это отрывок, где член внутренней партии, человек по имени О’Брайен, объясняет главному герою, Уинстону, почему же так нужно было сделать невозможным равенство людей, каково было изначальное побуждение, заставившее партию «заморозить историю в определенной точке» (следует обратить самое серьезное внимание на перекличку эту оруэлловской метафоры с тем, о чем предупреждает Кургинян).

Итак, главный герой желает узнать, какой же мотив привел всесильную партию «сперва к захвату власти, а затем породил и двоемыслие, и полицию мыслей, и постоянную войну, и прочие обязательные принадлежности строя»:

«Он заранее знал, что скажет О’Брайен: что партия ищет власти не ради нее самой, а ради блага большинства. Ищет власти, потому что люди в массе своей - слабые, трусливые создания, они не могут выносить свободу, не могут смотреть в лицо правде, поэтому ими должны править и систематически их обманывать те, кто сильнее их. Что человечество стоит перед выбором: свобода или счастье, и для подавляющего большинства счастье - лучше. Что партия - вечный опекун слабых, преданный идее орден, который творит зло во имя добра, жертвует собственным счастьем ради счастья других. Самое ужасное, думал Уинстон, самое ужасное - что, когда О’Брайен скажет это, он сам себе поверит. Это видно по его лицу. «

Как видим, тут имеет место прямая перекличка даже не столько с Джеком Лондоном, который писал о непоколебимой вере олигархов в свою роль хранителей культуры и цивилизации, сколько с нашим Достоевским, который в «Братьях Карамазовых» с большой художественной силой описал подобную мотивацию в главе «Великий инквизитор». Но Джордж Оруэлл неожиданным образом оказывается глубже и в каком-то смысле отважнее не только Джека Лондона, но и самого Достоевского, который, видимо, все же убоялся этой последней глубины и, хоть и заглянул и в нее тоже, все-таки вложил в уста Великого Инквизитора «благородную мотивацию» пастыря, пекущегося о благе большинства.

А вот что отвечает Уинстону член внутренней партии О’Брайен - и здесь необходимо особо подчеркнуть, что этот фрагмент беспредельно важен для понимания психологии тех людей, которые нам противостоят:

«Глупо, Уинстон, глупо! Я ожидал от вас лучшего ответа. Теперь я сам отвечу на этот вопрос. Вот как. Партия стремится к власти исключительно ради нее самой. Нас не занимает чужое благо, нас занимает только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долгая жизнь, ни счастье - только власть, чистая власть. Что означает чистая власть, вы скоро поймете. Мы знаем, что делаем, и в этом наше отличие от всех олигархий прошлого. Все остальные, даже те, кто напоминал нас, были трусы и лицемеры. <...> Мы не такие. Мы знаем, что власть никогда не захватывают для того, чтобы от нее отказаться. Власть - не средство; она - цель. Диктатуру учреждают не для того, чтобы охранять революцию; революцию совершают для того, чтобы установить диктатуру. Цель репрессий - репрессии. Цель пытки - пытка. Цель власти - власть. <...> Власть состоит в том, чтобы причинять боль и унижать. В том, чтобы разорвать сознание людей на куски и составить снова в таком виде, в каком вам угодно. Теперь вам понятно, какой мир мы создаем? <...> В нашем мире не будет иных чувств, кроме страха, гнева, торжества и самоуничижения. Все остальные мы истребим. <...> С разнообразием удовольствий мы покончим. Но всегда - запомните, Уинстон, - всегда будет опьянение властью, и чем дальше, тем сильнее, тем острее. Всегда, каждый миг, будет пронзительная радость победы, наслаждение оттого, что наступил на беспомощного врага. Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека - вечно. «

ИНОЕ - ДАНО! ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ИДЕАЛ И КОММУНИСТИЧЕСКИЙ ПУТЬ К НЕМУ

Теперь, после того, как мы, благодаря Джеку Лондону и Джорджу Оруэллу, познакомились с психологией олигархии и увидели образ ее «общественного идеала», необходимо сказать, что этот, с позволения сказать, идеал - не единственный. Существует другой, диаметрально противоположный идеал, который зиждется, прежде всего, на убеждении, что все люди в некотором смысле равны между собой, и что общество должно быть устроено таким образом, чтобы не было ни топчущих, ни растаптываемых, ни фантастически богатых, ни погибающих от нищеты.

И здесь мы снова возвращаемся к Марксу и марксизму. Точнее говоря, не «возвращаемся» - мы от него никуда и не уходили. Элитарный общественный идеал, реализующий идею фундаментального неравенства людей (если только слово «идеал» применимо в данном случае) - это просто противоположность марксистского, эгалитарного общественного идеала, реализующего идею равенства. Согласно правилам марксистской диалектики, чтобы дать исчерпывающее описание предмета, необходимо дать и описание его противоположности, что и было проделано. Теперь же мы, наконец, можем сосредоточиться на марксистском общественном идеале и, что самое главное, рассмотреть указанный Марксом путь к этому идеалу.

Во введении было кратко рассказано о диалектике, об историческом материализме, раскрыто понятие прибавочной стоимости, а также упомянута теория классовой борьбы, которая должна, согласно Марксу, привести к диктатуре пролетариата и через нее - к бесклассовому обществу. Там же было сказано: это и есть марксизм - но вкратце и очень поверхностно .

Настало время копнуть Маркса поглубже.

С давних пор существует очень живучий миф о двух Марксах - раннем и зрелом. Говорится, что ранний Маркс - это, так сказать, «филозоф» и романтик, тогда как зрелый - наоборот, умудренный жизнью политический деятель и серьезный ученый-экономист. Ранний Маркс, говорят нам, интересовался только одной проблемой - каким-то там отчуждением . Тогда как зрелый Маркс копался в экономическом механизме классовой эксплуатации и организовывал первую международную организацию пролетариата - Интернационал. Раннего Маркса беспокоило, что люди в своей повседневной жизни принуждены играть те роли, которые им навязывает общество, тогда как зрелый Маркс конкретно указывал, кто и как угнетает рабочего, и что с этим угнетателем необходимо сделать.

Так вот, все это - миф. Никаких двух Марксов никогда не было. Был непрерывный, многолетний и все углубляющийся в суть проблемы поиск ответа на один-единственный вопрос - тот самый вопрос, над которым бьются все подлинно великие мыслители: как преодолеть то, что мешает человеку быть человеком .

Прежде чем мы, вслед за Марксом, углубимся в пучину этого вопроса, необходимо сказать несколько слов о том, как именно Маркс понимал человеческую сущность. Ведь для того, чтобы выяснять, что мешает человеку, нужно сперва понять, что значит - быть человеком, что такое человек.

Есть хорошее изречение: философия - это выражение темперамента философа. Вот, скажем, мечтал Ницше о власти - ну, он и в основу всей философии своей положил волю к власти, как самое главное, что, по его мнению, есть в человеке. Для Отцов Церкви человек определяется через способность верить в Высшее Существо и любить Его. Для Эйнштейна самым острым ощущением в жизни было ощущение нераскрытой тайны, потому и в человеке для Эйнштейна самое главное - это способность мыслить в самом широком смысле слова, то есть интеллект и интуиция.

Карл Маркс по своему «темпераменту» - деятель. Самое главное в человеке, для Маркса, это способность творчески преобразовывать данность. Быть человеком для Маркса - значит быть творцом, активно воздействовать на материю, изменять реальность, создавать новое, небывалое. Неслучайно вся его философия крутится вокруг понятий, так или иначе связанных с творческим началом человека, с деятельностью - или, если пользоваться терминологией самого Маркса, с производством : производительные силы, производственные отношения, средства производства, класс-производитель.

Итак, сущность человека для Маркса - в творческой деятельности, в способности преобразовывать мир, изменять его в соответствии со своими потребностями, создавать новое.

Что же мешает человеку быть человеком, то есть полноценно выражать себя в творческой деятельности? Здесь необходимо ввести новое понятие, которое уже упоминалось, но не было раскрыто. Понятие отчуждения .

В общем виде отчуждение определяется как процесс, в котором некая часть целого отделяется от остального и начинает существовать в изолированном виде, переживая это как фрустрацию , то есть страдание. Термин «отчуждение» обозначает также и само состояние отрезанности, изоляции от целого.

Маркс рассматривает 4 основные формы отчуждения, которые заставляют человека страдать:

1) отчуждение от продукта труда;

2) отчуждение от процесса труда;

3) отчуждение от других людей;

4) отчуждение человека от его собственной сущности.

Рассмотрим эти четыре формы отчуждения по очереди.

Отчуждение от продукта труда вызвано тем, что в классовом обществе непосредственный производитель не распоряжается созданным им продуктом. Как только продукт произведен, он немедленно поступает в распоряжение собственника средств производства, и дальнейшая судьба этого продукта уже никак не связана с тем или с теми, кто его произвел. Вследствие этого непосредственный производитель продукта превращается из творящего субъекта в инструмент , в живой придаток к орудиям труда, которые он использует в своей производственной деятельности.

Но, может быть, производитель должен утешиться тем, что в самом процессе создания продукта он был, так сказать, царь и бог, где все определялось его мастерством? Нет, производитель не может этим утешиться, потому что даже в процессе изготовления продукта он не был хозяином. Какой именно продукт надлежит произвести - было продиктовано не его собственным творческим побуждением, а собственником, который ориентируется на рыночный спрос (не в последнюю очередь сформированный самим же собственником, с помощью рекламной индустрии). Как именно производить данный продукт - предписывает технология производства, которая одобрена собственником. Так что даже в процессе своей производственной деятельности производитель не является субъектом, не является подлинным актором - он просто средство, средство производства . Это и есть отчуждение от процесса труда.

Любые попытки хоть как-то заявить свою субъектность в процессе производства - то есть перестать быть инструментом хоть в какой-то степени - наталкиваются на то, что другие-то ведь находятся в точно таком же положении. У каждого имеется определенное место в производственной цепочке, каждый выполняет определенную последовательность действий, которая продиктована ему технологией производства и его местом в цепочке, и все вместе (включая, кстати говоря, и собственника), как цепями, скованы по рукам и ногам необходимостью производить именно то, что требует общество, ибо только так производитель может получить свою заработную плату, а собственник - свою прибыль. Осознание того, что обществу ты, по большому счету, нужен только как приложение к тому или иному орудию труда (будь то станок или компьютер), а не как самоценный субъект, закономерным образом приводит к отчуждению от других людей - это третья форма отчуждения. Отдельным человеком она переживается так: он ощущает, что над ним довлеет какая-то непреодолимая сила, механизм действия которой он не осознает, но чувствует, что она как-то связана с другими людьми. Исчерпывающее описание этого ощущения дал французский философ-экзистенциалист Жан-Поль Сартр, который изрек: «Ад - это другие».

Итак, подводит итог Маркс, человек отчужден от продукта своей производственной деятельности, от самого процесса деятельности и от других людей. Что это значит? Мы помним, что, согласно Марксу, человеческая сущность заключается в творчестве, быть человеком - значит изменять данность, творить, преобразовывать хаос в порядок, а низшие формы порядка - в высшие. В этом суть человеческого образа жизни, в этом природное и историческое предназначение человека. Но если человек не является субъектом этой деятельности, если каждый по отдельности и все вместе - просто инструменты, а не субъекты, значит, человек ведет жизнь, которая отчуждает его от его собственной сущности. И это - четвертая, высшая форма отчуждения, которая содержит в себе все остальные.

Описав при помощи понятия отчуждения существующее положение вещей, Маркс, в полном соответствии с законами своей собственной диалектики, дает образ его полной противоположности.

Общественный строй, в котором нет отчуждения, Маркс называет гуманизмом, положительным гуманизмом . Не коммунизмом, а именно гуманизмом! Это очень важно. Маркс называет этот строй гуманизмом, так как это такой строй, при котором человек не отчужден от своей сущности, то есть ведет человеческий образ жизни .

Как мы помним, быть человеком, по Марксу, значит творчески преобразовывать мир, а поскольку высшая форма творчества - это такое творчество, где объектом преобразований является сам человек (то есть самосовершенствование, развитие самого себя), Маркс описывает гуманизм в следующих выражениях: это ассоциация всесторонне развивающихся личностей, где свободное развитие каждого является условием свободного развития всех .

В том общественном устройстве, к которому призывает Маркс, человек - каждый отдельный человек! - является не средством, не инструментом, а, во-первых, полноценным субъектом , во-вторых, целью всей общественной деятельности. Именно поэтому Маркс и называет данный строй гуманизмом.

Как может отдельный человек быть целью всей общественной деятельности? Очень просто: для этого главным содержанием всей общественной деятельности должно стать производство человека . Именно человек должен стать главным продуктом общественного производства. Не материальные блага, как в XIX и первой половине XX века, и даже не информация, как во второй половине XX и в XXI веке, а человек. Общество должно быть ориентировано на производство всесторонне и гармонично развивающихся личностей .

Как же этого добиться? Необходимо достичь такого уровня развития производительных сил, чтобы людям уже больше не нужно было участвовать в материальном производстве. Маркс прямо указывает, что тот уровень развития производительных сил, при котором «человек сам делает то, что он может заставить вещи делать для себя», должен быть преодолен.

До тех пор, пока главным продуктом всей общественной деятельности являются материальные блага, а главное, до тех пор, пока человек вовлечен в их производство как обязательный элемент всех производственных цепочек, как главное средство производства - он и будет только средством, говорит Маркс.

Следовательно, должны быть созданы такие средства производства, которые будут способны производить всевозможные материальные объекты по воле человека, но без его непосредственного участия.

Другими словами, необходимо «преобразование производственно-технологического комплекса в самовоспроизводящуюся, искусственную природу» (С. Платонов, «После коммунизма»), из которой каждый будет брать все, что ему нужно, напрямую, по мере возникновения потребности, подобно тому, как в дикой природе живые существа берут все, в чем они нуждаются, непосредственно из окружающей среды.

Именно в этом, кстати говоря, и состоит подлинный смысл знаменитого выражения «каждому - по потребностям», которое, как считается, описывает характер распределения материальных благ «при коммунизме». Это ошибка: само понятие распределения тут вообще неуместно. Когда есть распределение, всегда есть распределитель - то есть посредник, который тем или иным способом решает, кому и что должно достаться, а главное, в каком количестве. И до тех пор, пока главным средством производства является человек, такой посредник необходим. Это может быть рынок или Госплан - но, в любом случае, без него нельзя, потому что все имеет стоимость, а источником стоимости является труд людей, и значит, необходимо как-то регулировать присвоение гражданами овеществленного человеческого труда.

Когда же средства производства достигают такого уровня развития, на котором человек уходит из материального производства, перестает в нем участвовать - тогда распределение становится ненужным и отмирает, как явление и как понятие. Человек окружает себя искусственной «второй природой», из которой берет все, что ему нужно, по мере возникновения соответствующей потребности. Если мы позволим себе выйти за жанровые рамки статьи о марксизме и немного пофантазировать, можно вообразить картину далекого будущего Земли, где нет заводов и фабрик, но все пронизано мириадами подчиняющихся людям наноботов, которые стремительно создают любые материальные формы по запросу человека. Вот что такое - «каждому по потребностям».

Совершенно понятно, что в таком обществе, где человек не участвует в материальном производстве, производственные отношения более не являются основным типом отношений между людьми - а точнее, никаких производственных отношений в таком обществе нет вообще. Именно поэтому на передний план выходят собственно человеческие отношения , то есть такие отношения, где люди являются друг для друга людьми, личностями, а не элементами производственных цепочек, и где основным видом деятельности становится совместное воплощение сократовского гуманистического идеала: познание Истины, творение Добра и создание Красоты. Таков общественный строй, который Маркс называет гуманизмом и царством свободы .

Что же должно стать первым шагом в направлении гуманизма?

Маркс называет это «действительным коммунистическим действием», подразумевая под этим термином уничтожение трех форм отчуждения, из которых и складывается отчуждение человека от его человеческой сущности - отчуждение от продукта труда, от самого процесса труда и от других людей.

Поскольку до появления таких средств производства, которые позволят освободить человека от участия в производственном процессе, во времена Маркса было еще очень далеко (приходится признать, что до них далековато даже сейчас), а бороться с отчуждением необходимо уже сегодня, нужно изменить производственные отношения таким образом, чтобы свести отчуждение к минимуму.

Причиной же отчуждения, по Марксу, является частная собственность на средства производства. Чтобы люди не чувствовали себя отчужденными от продукта своей производственной деятельности, от самого процесса производства и от других участников производственных отношений, средства производства должны быть обобществлены, они должны перестать быть чьей-то частной собственностью.

Но упразднение частной собственности - это только начало большого пути, это первый шаг, который еще далек от подлинного уничтожения частной собственности. Ввиду чрезвычайной сложности этой темы, всем, кого заинтересовало, что же такое уничтожение частной собственности (в отличие от ее упразднения ), рекомендуется прочитать книгу С. Платонова «После коммунизма», которая здесь уже неоднократно была процитирована. А для затравки приведем еще одну цитату из нее же:

«Если кому-то угодно понимать это «уничтожение» (частной собственности - А.Б.) как только лишь вооруженное изгнание помещиков и капиталистов, то, по той же логике, он должен разуметь под уничтожением безграмотности собственное самоубийство. «

Разобраться в этом непростом вопросе - чрезвычайно важно для каждого, кто действительно хочет понять Маркса, ибо, как сказано в «Манифесте Коммунистической Партии»:

«Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности ».

Надо сказать, что проблема отчуждения занимала европейскую философию и до Маркса, и после него - но никто из философов не сделал из своего анализа этой проблемы столь решительных и далеко идущих практических выводов. Именно поэтому имя Маркса известно всем и каждому, а другие философы, занимавшиеся проблемой отчуждения, только специалистам.

Подобно Будде Шакьямуни с его четырьмя Благородными Истинами, Маркс возвещает: человек находится в бедственном положении, он страдает; существует причина страдания - это отчуждение; мириться с этим нельзя, нужно создать такие условия жизни, где отчуждения не будет; наконец, Маркс указывает, как нужно действовать , чтобы уничтожить отчуждение.

Сегодня, когда мир стоит перед угрозой установления глобальной диктатуры, цель которой - растоптать не какой-то отдельный народ или отдельный класс, а человека как такового, каждый, кто не желает быть растоптанным, остро нуждается в том, чтобы как можно скорее найти общий язык со всеми, для кого человек - высшая ценность. Именно поэтому Маркс сегодня невероятно актуален. Маркс - не в прошлом.

Он, к счастью, пока еще в будущем.

Марксизм представляет собой философское, политическое и экономическое учение, разработанное Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом с целью преобразования общества и его перехода на более высокую ступень своего развития. Марксизм - это не просто идеология или своеобразный взгляд на мир, это целая научно обоснованная доктрина, которая объясняет развитие общества и возможность перехода на новую модель общественных отношений - коммунизм. Популярность этого учения на сегодняшний день очень незначительна, но его последователи фактически предопределили историю всего ХХ века. Марксизм кратко будет описан в данной статье.

Карл Маркс как основатель учения

Автором теории, которую последователи назовут марксизмом, был немецкий журналист, экономист и философ Карл Генрих Маркс. Общественный деятель родился в городе Трире в 1818 году, обладал блистательными способностями к наукам, и в 1841 году окончил Берлинский университет, так сказать, экстерном. В возрасте 23 лет защитил докторскую диссертацию по античной философии. Увлекался учением классика немецкой философии Г. Гегеля, который был идеалистом. Со временем Маркс занял материалистические позиции, но позаимствовал у Гегеля философский метод диалектики. Таким образом появилась теория марксизма, положения которой изначально были прописаны в "Манифесте Коммунистической партии" (1848 год). Перу этого гениального мыслителя и общественного деятеля принадлежат следующие работы: "Капитал", "Немецкая идеология", "Критика Готской программы", "Экономическо-философские рукописи". Умер Карл Маркс 14 марта 1883 года в Лондоне.

Источники марксизма

Марксизм - это целостная система взглядов на все социальные процессы. Но эту систему можно условно разделить и определить ее основные составные части, а также источники. Известный русский революционер-марксист В. И. Ленин в одной из своих работ выделил три источника, на которых основываются идеи марксизма.

Английская политическая экономия

Учение Маркса - это прежде всего учение об экономической теории. Поэтому источником этого учения являются предшествующие марксизму экономические представления, среди которых английская политическая экономия. Адам Смит и Давид Рикард положили начало современной политической экономии, создав трудовую теорию стоимости. Труды английских экономистов К. Маркс брал за основу своей теории.

Немецкая классическая философия

В идеалистической диалектике Георга Гегеля, Маркс видел основу своего философского мышления. Но после прочтения трудов Людвига Фейербаха философ начинает понимать, что идеалистическая позиция очень шаткая и даже не верна. Маркс разрабатывает новый метод, комбинируя философию материализма и диалектику. Как он сам заявлял «Мы поставили диалектику Гегеля с головы на ноги…».

Утопическая социалистическая мысль

Еще задолго до появления марксизма в Европе существовало множество утопических учений. Их представители пытались найти выход из сложившейся ситуации тотальной общественной несправедливости. Среди более известных социалистов-утопистов можно выделить Роберта Оуэна, Шарля Фурье, Анри Сент-Симона и других. Карл Маркс критически проанализировал их произведения и вывел социалистическую мысль из стадии утопической в стадию научную.

Таким образом, всесторонность теории дала ей колоссальную популярность. Развитие марксизма обуславливалось широким рабочим движением в годы зарождения политической идеологии.

Основные постулаты теории Карла Маркса

В марксизме практически невозможно выделить идею, которую можно было бы считать основной. Марксизм - многогранное, четко выстроенное учение.

Диалектический материализм

Все учение марксизма строится на философской позиции материализма, главное положение которой состоит в утверждении, что материя по отношению к сознанию является первичной. Сознание - это всего лишь свойство организованной материи отражать реальность. Но сознание как таковое материей не является, оно только ее отражает, а также изменяет.

Материалистическая диалектика рассматривает окружающий нас мир как целое, где абсолютно все явления и объекты взаимосвязаны. Все в этом мире постоянно находится в непрерывном движении и изменении, рождении и гибели.

Теория марксизма понимает под диалектикой общие закономерности и развитие природы, человеческого мышления и общества.

Фундаментальными для философии марксизма (диалектического материализма) являются три диалектических закона: единства и борьбы противоположностей, перехода количественных изменений в качественные, отрицание отрицания.

Материалистическое понимание истории

Марксизм рассматривает человека не как что-то отдельное, а как общественное существо, как продукт общественных отношений и связей. Все виды человеческой деятельности творят человека лишь постольку, поскольку он сам их творит.

Принципы исторического материализма следующие:

• первичность материальной жизни над жизнью культурной;
• основополагающими в любом обществе выступают именно производственные отношения;
• вся история человеческого общества есть история борьбы классов (то есть одних социальных групп с другими);
• признание того, что история является постоянно движущимся процессом смены общественно-экономических формаций (первобытная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая).

В каждой общественно-экономической формации присутствует класс угнетателей и класс угнетенных. Определяются эти антагонистические классы по их отношению к средствам производства (земле - при феодализме, заводам и фабриками - при капитализме). При капиталистической формации существует класс буржуазии и класс наемных рабочих (пролетариат). Классы находятся в постоянной борьбе, и, как предполагал Маркс, пролетариат должен свергнуть эксплуататоров и установить свою диктатуру. В результате должно возникнуть новое справедливое общество и следующая общественная формация - коммунизм. Следует отметить, что марксизм - это не всегда коммунизм, многие используют это учение не в политических, а в научных целях.

Политэкономия марксизма

Политическая экономия марксизма изучает исторические, сменяющие друг друга способы общественного производства, или систему производственных отношений. Все идеи марксизма, и политэкономия не исключение, строятся на диалектическом понимании природы общества.

Центральной темой критики К. Маркса в области экономики была тема капиталистического способа производства. Этому понятию и его исследованию Маркс посвятил свой главный труд - «Капитал». В произведении он раскрыл основные законы существования современного общества и раскритиковал их как негуманные и эксплуатационные. Оспорить это положение Маркса довольно трудно по сей день. Многие люди вынуждены работать изо дня в день, чтобы не умереть с голоду, тогда как другие живут с этой работы, а сами практически не трудятся.

Мы рассмотрели марксизм кратко, и многие его положения остались без внимания. Но уже довольно ясно, что это не только не пустое и утопическое учение, а целый научный метод решения многих общественных противоречий. Марксизм - это не догматика советских учебников, это живая, динамически развивающаяся мысль. На Западе и в России множество интеллектуалов придерживаются учения Карла Маркса и его многочисленных преемников.

Основатели марксизма стали одиозными и политизированными фигурами, героями памфлетов и карикатур. Поэтому стоит вспомнить, что же они думали на самом деле, а не что им приписывают. Попробуем кратко описать основные идеи марксизма. Тем более что источников достаточно. Это зародилось не на пустом месте. На него повлияли теории Гегеля и Фейербаха, а также других представителей немецкой классической школы мышления.

Марксизм: основные идеи и концепции

Прежде всего, одной из главных теорий марксизма является признание существования общественного прогресса. его называется экономика. Основной характеристикой человека как существа признается наличие труда, практики. Последняя направлена на преобразование природы и общества. По сути, практика является основой истории, а также ее смыслом. Поскольку основные идеи марксизма состояли в распространении материализма на общественную жизнь, то и понимание истории в нем было соответствующим. Первичной в социуме является практика, она же выступает и в роли критерия правильности любой теории.

Основные идеи марксизма и материализм в истории

Не концепции и теории являются источником жизни. Они только отражают ее, иногда верно, а иногда и искаженно. Совокупность их называется идеологией, которая может как помогать так и тормозить его. Причиной процессов, происходящих в социуме, являются люди. Они вступают между собой в контакты, чтобы удовлетворить свои потребности. А поскольку первичными являются желания материальные: есть, спать и так далее - а потом уже философствовать, то основными отношениями между людьми считаются трудовые, производственные. Поэтому при изучении истории необходимо обращать внимание на основу общественной жизни. А это уровень способа производства, базис всего социума. являются основой любого государства. Им соответствует определенный уровень юридических, политических связей, а также состояния общественного сознания. Это Маркс назвал надстройкой. Все вместе представляет собой общественно-экономическую формацию, которая изменяется при переходе на новый способ производства. Он часто осуществляется революционным путем, если существует острый конфликт между группами людей, которые разнятся между собой по отношению к собственности, то есть классами.

Основные идеи марксизма и проблема человека

Есть причина, которая становится главным фактором в политической борьбе. Это частная собственность. Она порождает не только несправедливость в обществе, но и отчуждение между людьми. Существует несколько форм этого явления. Отчуждение может быть от продуктов производства, от самого труда, и, наконец, друг от друга. Необходимость (по сути, принуждение) работать приводит к увеличению желания иметь (обладать). Единственный выход, который видел Маркс из этого положения - эмансипация человека, создание таких условий, когда он мог бы работать не из потребности, а в удовольствие. Тогда люди из существ, стремящихся обладать, превратятся в настоящих гуманистов. Но философ полагал, что этот выход коренится в политическом решении вопроса: уничтожении частной собственности путем революции пролетариата и наступлении коммунизма. Правда, следует сказать, что Маркс и Энгельс при их четком и систематизированном анализе современной им экономики и социальных отношений очень туманно видели такого общества. Они, скорее, выдвигали его в качестве идеала. Практическую теорию революции и коммунизма породил уже марксизм. Основные идеи, кратко проанализированные в данной статье, были унаследованы многими политическими и философскими течениями и использованы как во благо человечеству, так и во вред ему. Но это уже совсем другая история.

Марксизм – это философское, экономическое и политическое учение, основоположники которого - Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Они разработали материалистическую диалектику и материалистическое понимание истории, теорию прибавочной стоимости и учение о коммунизме. Марксизм является своеобразным вариантом развития классической экономической школы. Методология марксизма берет начало из следующих источников: классическая политическая экономия А. Смита и Д. Рикардо - трудовая теория стоимости, производительность труда и т. д.; немецкая классическая философия - диалектика и материализм; утопический социализм - социологические аспекты, понятие классовой борьбы.

Индивидуальной особенностью методологии марксизма является идея базиса и надстройки – не сознание людей определяет их бытие, а наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. Общественный базис представляет совокупность исторически определенных производственных отношений, экономическую структуру общества, над которой расположена надстройка. Надстройка общества – это совокупность идеологических отношений и взглядов, в том числе политика, право, мораль, религия, искусство и соответствующие им организации и учреждения (государство, партии, церковь и др.). Определяемая базисом надстройка в то же время оказывает на него и общество в целом активное воздействие. Базис и надстройка развиваются в пределах одной общественно-экономической формации. При смене формаций устаревшие базис и надстройка заменяются новыми.

Общество рассматривается как организм, в структуре которого производительные силы определяют производственные отношения, формы собственности, которые в свою очередь обусловливают классовую структуру общества, политику, государство, право, мораль, философию и т.д.

Единство и взаимодействие этих сфер образуют определённый исторический тип общества – общественно-экономическую формацию. Развитие и смена первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической формаций составляют процесс поступательного движения общества. Борьба господствующих и угнетённых классов – движущая сила истории, а её высшее выражение – социальная революция. Капитализм – последняя эксплуататорская формация, которая создаёт мощные стимулы развития общества и в условиях которой складывается пролетариат, призванный свергнуть господство буржуазии, установить свою власть и осуществить переход к коммунизму (уничтожение частной и утверждение общественной собственности, создание бесклассового общества и условий свободного развития личности).

Карл Маркс (1818-83) - немецкий экономист и философ, основатель марксизма. К. Маркс родился 5 мая 1818 года в Тире (Германия) в семье адвоката. С 1835 обучался на юридическом факультете в Боннском университете, в 1836-41 гг. - в Берлинском университете.

С 1849 г. К. Маркс проживал в Лондоне, где писал свой главный труд “Капитал. Критика политической экономии” (1867) (последующие тома “Капитала” подготовлены к изданию Ф. Энгельсом: т.2, 1885; т.3, 1894). По теории Маркса, капитализм, как строй, себя обязательно изживет, но главным в этом является не нарушение рыночных принципов распределения доходов, а то, что эта система не обеспечивает полной занятости, тяготеет к колониальной эксплуатации, к войнам. Идеальным Маркс видит социализм и коммунизм. Это его положение зиждется на теории классов, главной идеей которой является классовая борьба с тенденцией к упрощению и поляризации общественных групп вокруг главных классов общества. То есть в своих выводах Маркс признаёт два основных класса – класс пролетариев и класс капиталистов.

Теоретические позиции Маркса схожи с Рикардо по некоторым вопросам экономики. Так, Маркс в своих трудах развивает далее трудовую теорию стоимости Рикардо. Маркс почти полностью разделяет положения Рикардо по поводу сущности и стоимости денег, за исключением - количественной теории. Его главный аргумент- ссылка на непостоянный характер за установленный период времени числа торговых оборотов и оборотов денежной массы. Суждения Маркса о норме прибыли во многом совпадают с положениями Д. Рикардо. Так, по Марксу, так же естественным является обусловленный конкуренцией механизм перелива капитала из одного занятия в другое, что способствует тенденции нормы прибыли к понижению, образованию средней нормы прибыли. Расхождение здесь таково: Д. Рикардо трактует указанную тенденцию как следствие конкурентной борьбы, вынуждающие капиталистов направлять свой капитал в более прибыльные ниши экономики, что обуславливает мультипликационный эффект постепенного снижения нормы прибыли. По Марксу дело обстоит иначе: тенденция нормы прибыли к понижению – это исторический феномен механизма саморазрушения капитализма.

Почти аналогичны и теории ренты, описанные у Маркса и Рикардо. Разница в дополнении Маркса о существовании наряду с “дифференциальной” рентой ренты “абсолютной”. Из всего сказанного выше можно сделать вывод о том, что К. Маркс был последователем и активным продолжателем идей Д. Рикардо, конечно, внося свои поправки и новые идеи, соответствующие и своему времени, и уровню развития общества, и уровню развития производства, производительных сил и производственных отношений.

В теории Карла Маркса большую роль играет закон концентрации и централизации капитала. В соответствии с ним, мелкое производство исчезает, так как капитал различными путями концентрируется в одних руках. На основе этого устанавливаются крупные, а затем еще более крупные концентрированные производства. Возникает необходимость управления производством из единого центра. Одновременно идет концентрация рабочего класса, он становится все более сплоченным и организованным, способным взять власть в свои руки и экспроприировать капиталистическую собственность. Это ведет к утверждению общественной собственности на средства производства. В ходе социалистической революции пролетариат берет политическую власть в свои руки, на смену капитализму приходит социализм - общество господства общественной собственности, социального равенства, отсутствия эксплуатации, коллективного характера труда, планомерного развития экономики.

Первый том “Капитала” состоит из семи отделов и двадцати пяти глав. Предмет исследования первого тома - процесс накопления капитала. Первый отдел посвящен анализу товара и его свойств. Во втором отделе дан анализ условиям превращения денег в капитал. В нем К. Маркс вводит понятие такого товара, как “рабочая сила”. Далее автор подводит читателя к понятию “прибавочной стоимости”, доказывая, что обмен рабочей силы на капитал происходит путем обмена эквивалентов. Рабочий создает стоимость большую, чем стоимость рабочей силы. Отделы с третьего по пятый посвящены теории прибавочной стоимости. Здесь автор вскрывает причины столкновения интересов буржуазии и пролетариата как основы своей классовой теории. В шестом отделе отражены взгляды автора на заработную плату как на превращенную форму стоимости и цены рабочей силы. Седьмой отдел посвящен раскрытию процесса накопления капитала. Кульминацией этого отдела является формирование автором всеобщего закона капиталистического накопления: накопление капитала - результат увеличения размеров предприятий в ходе конкурентной борьбы и роста абсолютной величины безработицы. В итоге К. Маркс подводит к идее естественной гибели капитализма и победе рабочего класса.

Второй том “Капитала” состоит из трех отделов. В первом отделе второго тома «Капитала» автор дает описание понятия капитала. Здесь К. Маркс, в отличие от А. Смита и Д. Рикардо (которые видели в капитале вещественную форму), определяет его как форму выражения классовых производственных отношений. Второй отдел затрагивает вопросы скорости оборота капитала. Основой деления капитала на основной и оборотный, по Марксу, служит двойственный характер труда. Составные элементы капитала переносят свою стоимость на товар конкретным трудом, но при этом одни из них переносят свою стоимость полностью в течение цикла - это оборотный капитал, а другие постепенно, участвуя в нескольких производственных циклах, - это основной капитал. Третий отдел посвящен процессу воспроизводства. При простом процессе воспроизводства (в стоимостном выражении) количество произведенных средств производства в одном подразделении должно совпадать с объемом потребления в другом подразделении. При расширенном воспроизводстве (в стоимостном выражении) объем производства первого подразделения больше объема потребления второго подразделения.

Третий том “Капитала” посвящен процессу капиталистического производства. Объяснена тенденция нормы прибыли к понижению. Рост капитала ведет к снижению доли переменного капитала, создающего прибавочную стоимость. Снижение нормы прибавочной стоимости сокращает норму прибыли. Прибавочная стоимость может выступать в следующих формах: предпринимательский доход, торговая прибыль, процент и рента.

Закон стоимости, сформулированный К. Марксом: стоимость товара исходит из величины общественно необходимых затрат труда, расходуемых на его производство при среднем уровне интенсивности. В своем учении К. Маркс различал потребительную и меновую стоимость. Потребительная стоимость - способность товара удовлетворять потребности. Меновая стоимость - способность вещи обмениваться на другой товар. Прибавочная стоимость, по Марксу, есть стоимость продукта неоплаченного труда рабочих. Введение этого понятия позволило показать, как без нарушения закона стоимости рабочий получает только часть оплаты своего труда. Реальная заработная плата, как считает ученый, никогда не растет пропорционально увеличению производительной силы труда, то есть проявляются признаки эксплуатации. Норма эксплуатации - отношение прибавочной стоимости к размеру переменного капитала, соответствующего оплате рабочей силы.

Теория денег и капитала. Деньги - это универсальный товар, стихийно выделившийся из всех видов товаров и играющий роль всеобщего эквивалента, выразителя стоимости всех товаров. Деньги, по К. Марксу, являются всеобщим платежным и покупательным средством, но они не могут существовать при отсутствии товарного обмена. К. Маркс рассматривал деньги как первичную форму существования капитала. Под капиталом им понимались деньги, приносящие прибавочную стоимость. Капитал в кругообороте проходит три стадии: из денежной формы переходит в производительную, представляющую собой средства производства и рабочую силу; на второй стадии производственный капитал участвует в процессе производства, переходя в товарную форму; путем реализации продукции товарная форма капитала преобразовывается в денежную. Смена стадий осуществляется последовательно. Капитал, который одновременно выступает в трех формах (денежной, производительной и товарной), К. Маркс определил как промышленный капитал.

Теория цикличности экономического развития состоит в том, что достижение макроэкономического равновесия и последовательный экономический рост невозможны в результате существования экономических кризисов. Причиной кризиса является отсутствие автоматического роста эффективного спроса при расширении производства. Низкая заработная плата ведет к отсутствию способности рабочих покупать товарную продукцию, произведенную ими. Выход из кризиса и обеспечение воспроизводства К. Маркс видел в дополнительных расходах со стороны капиталистов и землевладельцев.

Фридрих Энгельс (1820-95) – немецкий политэконом и философ, один из основоположников марксизма. Родился в семье фабриканта, жил и работал в Манчестере (1850-70) и Лондоне (с 1870), вместе с К. Марксом руководил деятельностью I Интернационала. Автор трудов: “Положение рабочего класса в Англии” (1845), “Немецкая идеология” (1845-46, совместно с Марксом), “Анти-Дюринг” (1878), “Происхождение семьи, частной собственности и государства” (1884).

Подготовка к печати второй и третьей книг “Капитала”, открывших новый этап в истории развития марксистской политической экономии, - одна из главных исторических заслуг Энгельса. Хотя теоретическая деятельность Энгельса в сфере политической экономии находилась в единстве с “Капиталом” Маркса и была его продолжением, она вместе с тем имела самостоятельную высокую научную ценность. В истории политической экономии с его именем неразрывно связаны распространение, комментирование и защита наиболее существенных моментов учения Маркса, а также их развитие применительно к новому этапу истории.

Ф. Энгельс ещё при жизни Маркса подверг детальному критическому разбору теорию стоимости, прибавочной стоимости и ренты Евгения Дюринга (1833-1921). Позднее в сфере его внимания оказались прудонистские теории, а также экономические взгляды Карла Родбертуса (1805-75). В процессе этой идейной борьбы Энгельс подчеркивал то принципиально новое, что внес в науку политической экономии Маркс. Вместе с тем, излагая в ходе полемики взгляды Маркса, Энгельс конкретизировал некоторые категории “Капитала” с точки зрения тех их форм, в каких они выступают в действительности в результате исторического развития.

Большое внимание в работах Энгельса уделялось рассмотрению вопросов заработной платы и законов её движения, связанных с классовой борьбой пролетариата и её перспективами. Реально, как показал Энгельс, заработная плата не сводится к лассалевскому “железному закону” минимума жизненных средств. Действительные размеры заработной платы под влиянием ряда факторов могут быть выше или ниже стоимости рабочей силы. Такая трактовка закона заработной платы благоприятствовала борьбе против упрощенного и искаженного применения экономической теории Маркса к решению практических вопросов рабочего движения. Важнейший фактор, определяющий действительный уровень заработной платы, Энгельс видел в борьбе против капитала рабочих, организованных в профсоюзы. Вместе с тем Энгельсом был раскрыт исторически ограниченный характер этой борьбы. Профсоюзное движение не упраздняет законов заработной платы, наоборот, как таковое оно является лишь средством их осуществления, поскольку не уничтожает систему наёмного труда.

В своих произведениях, таких, как “Англия в 1845-1885 гг.”, “Рабочее движение в Америке”, Энгельс указывал на различие материального положения рабочих на ранней и поздней ступенях капитализма. Констатируя известное улучшение условий жизни определенной части английского рабочего класса, Энгельс связывал его с промышленной монополией Англии и указывал вместе с тем на то, что крах этой монополии приведет к потере английским рабочим классом своего привилегированного положения. Последующая история подтвердила правильность этого предвидения.

В «Капитале» исследование ограничивается рассмотрением отношений рабочих как продавцов рабочей силы с капиталистами промышленниками и торговцами, выступающими в качестве непосредственных эксплуататоров рабочих. Что же касается «вторичной» эксплуатации, которой подвергаются рабочие как покупатели и потребители необходимых жизненных средств, то эта сторона экономической действительности не получила в «Капитале» развёрнутого выражения, хотя Маркс указывал на такие отношения.

Энгельс особо касается названной проблемы в книге “К жилищному вопросу” (1872-73), в которой критика прудонистских взглядов сопровождалась позитивным определением характера отношений между рабочими и «нетрудящимися классами», не являющимися капиталистами. По отношению к розничному торговцу, домовладельцу и т.п. рабочий, писал Энгельс, выступает как покупатель, как владелец денег, а не как продавец рабочей силы. С этой стороны рабочий не отличается от других лиц, покупающих или арендующих жизненные средства, в том числе от мелкой буржуазии. Поэтому и жилищная нужда не является злом, затрагивающим исключительно рабочий класс.

Отношения между рабочим и домовладельцем не являются сделкой между пролетарием и капиталистом. Рабочий как съемщик жилища выступает в качестве имущего человека. В этом своем положении он принципиально отличается от рабочего как продавца рабочей силы и созидателя прибавочной стоимости. «Сколько бы ни сорвал сдающий внаем у съемщика, это всегда лишь передача уже существующей, ранее произведенной стоимости, а общая сумма стоимости, которой обладают съемщик и сдающий внаем вместе, остается без изменений». В этом случае, по определению Энгельса, имеет место обычная торговая сделка, которая совершается согласно экономическим законам, регулирующим продажу товаров вообще. Попытка Прудона и его последователей отождествить отношения между съемщиком и домовладельцем с отношением между рабочим и капиталистом является, по словам Энгельса, полным извращением этого отношения. В связи с критикой идеи о превращении рабочих в рамках буржуазного общества в собственников жилищ и превращения их таким путем из неимущего в имущий класс.

Энгельс писал: «Капитал есть господство над неоплаченным трудом других. Дом рабочего становится, следовательно, капиталом лишь тогда, когда он сдает его в наём третьему лицу и присваивает себе в форме наёмной платы часть продукта труда этого третьего лица. Но в силу того, что рабочий сам в нем живет, дом как раз и не может стать капиталом…». Однако, не становясь капиталистом, рабочий, владеющий домом, «уже не пролетарий», снижается сила его сопротивления капиталистической эксплуатации в процессе производства. Значительное место в произведениях Энгельса отводилось критике юридических концепций объяснения экономических отношений. Научная разработка проблемы соотношения экономики и права связана с полемикой против прудонистов.

Большое внимание уделялось Энгельсом рассмотрению вопросов, связанных с применением диалектико-материалистического метода в экономическом исследовании. Интерпретация этого метода как при жизни Маркса, так и в особенности после его смерти оказывала существенное влияние на последующую историю политической экономии.

Энгельс, особенно после смерти своего друга, взял на себя заботу о разъяснении и распространении метода Маркса, и прежде всего в связи с полемикой против критиков «Капитала». В таких крупных работах, как «Развитие социализма от утопии к науке» (1880), «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (1886), он проанализировал философские истоки метода Маркса, особо подчеркивая значение революционной стороны гегелевской диалектики.

«Материалистическое понимание истории, - отмечал Энгельс, - и его специальное применение к современной классовой борьбе между пролетариатом и буржуазией стало возможно только при помощи диалектики». Он обращал внимание прежде всего на ту сторону диалектического метода, которая связана с рассмотрением экономических явлений в их историческом развитии. В историческом объяснении Энгельс, между прочим, видел одно из средств популярного разъяснения наиболее сложных диалектических связей. Необходимым условием исторического доказательства Энгельс считал изучение соответствующих фактов прошлого.

Особое значение имело самостоятельно развитое Энгельсом историческое доказательство необходимой связи между стоимостью, с одной стороны, ценой производства и равенством норм прибыли на капитал - с другой. Вскоре после выхода в свет III тома «Капитала» возникла полемика вокруг вопроса о соответствии стоимости реальным явлениям экономической действительности.

Некоторые политэкономы, например, представитель итальянской политической экономии Лориа, объявили стоимость, определяемую трудом, бессмыслицей. Другие пытались изобразить закон стоимости в исходном пункте «Капитала» «научной гипотезой», «теоретической фикцией» (К. Шмидт) или «не эмпирическим, а мысленным, логическим фактом» (В. Зомбарт). Перед Энгельсом встала задача доказать, что понятие стоимости в «Капитале» соответствует исторически определённой реальности.

Когда Зомбарт высказал мысль, что закон стоимости есть специфически историческая форма, через которую в условиях капитализма проявляет себя производительная сила общественного труда, то Энгельс оценил такое определение как совершенно недостаточное.

В одном из писем Зомбарту в марте 1895 г. он отмечал, что понятие стоимости обладает значительно большей реальностью, поскольку закон стоимости имел существенное значение и до капитализма, на первых этапах развития товарного производства, когда продукты обменивались приблизительно по их стоимости. Стоимость тогда имела «непосредственное реальное существование», но затем в условиях капитализма это непосредственное существование стоимости прекратилось. Поэтому задача заключается в том, чтобы обнаружить те «промежуточные звенья», которые ведут от непосредственно реальной стоимости к глубоко скрытой стоимости при капиталистической форме производства. Несмотря на значительное ухудшение состояния здоровья, Энгельсу удалось выполнить эту задачу. После выхода III книги «Капитала» он написал в мае-июне 1895 г. рукопись под названием «Закон стоимости и норма прибыли». Рукопись впервые была опубликована вскоре после смерти Энгельса. В ней содержался анализ исторического процесса, приведшего к превращению стоимости в цены производства. В этом исследовании Энгельс опирался на сформулированное в «Капитале» положение, согласно которому стоимости товаров не только теоретически, но и исторически предшествуют ценам производства. Это исследование вместе с изучением той части рукописи III тома «Капитала», в которой речь идет об обмене по стоимости за пределами капиталистического способа производства, привело Энгельса к выводу, что в условиях исторически предшествующего капитализму простого товарного производства обмен товаров осуществлялся по их стоимостям.

Для всего периода простого товарного производства, как писал Энгельс, характерно то, что «цены тяготеют к определенным, по закону Маркса, стоимостям и колеблются вокруг них так, что чем полнее развивается простое товарное производство, тем больше средние цены за продолжительные периоды, не прерываемые внешними насильственными нарушениями, совпадают со стоимостями с точностью до величины, которой можно пренебречь». Впервые в истории политической экономии Энгельсом было выдвинуто положение, согласно которому этот период всеобщего и непосредственного значения стоимости господствовал в течение 5-7 тысяч лет вплоть до XV столетия нашего времени.

Энгельсом были раскрыты и те исторические «посредствующие звенья», которые привели к превращению простого товарного производства в капиталистическое товарное производство и соответственно этому - к образованию цен производства, не совпадающих со стоимостями товаров. В своем доказательстве превращения стоимости в цену производства Энгельс дополняет имеющееся в «Капитале» теоретическое исследование показом исторического процесса образования общей нормы прибыли в результате превращения простого товарного производства в капиталистическое. Особое внимание он уделил историческому периоду, связанному с развитием промышленного капитала, который привел к перевороту в ценообразовании. Энгельс впервые выделил три основных этапа этого исторического процесса.

Во-первых, превращение купца в раздатчика сырья, подчиняющего себе таким путем мелких мастеров. Это позволило купцу присваивать прибавочную стоимость сверх обычной средней торговой прибыли. Возникшее при этом первоначальное неравенство норм прибыли исчезало по мере того, как в раздатчиков превращалось все большее число купцов. Во-вторых, распространение мануфактуры как формы промышленного капитала, при которой промышленная прибыль выравнивалась со средней торговой прибылью. В-третьих, превращение крупной промышленности в господствующую форму производства, благодаря чему были устранены препятствия для перелива капитала из одной отрасли в другую и нормы прибыли в различных отраслях торговли и промышленности уравнялись.

Таким образом, для всего процесса обмена завершилось превращение стоимостей в цены производства. Общая промышленная норма прибыли и цены производства явились, как доказывал Энгельс, историческим результатом превращения простого товарного производства через посредство купеческого капитала в капиталистическое товарное производство. В условиях, когда в Австрии, Англии, Германии, России всё больше распространялась теория предельной полезности, когда учение Маркса о стоимости объявлялось реформистскими экономистами устаревшим и не соответствующим реальной действительности, развитая Энгельсом историческая сторона диалектического метода сыграла огромную роль. Примененный Энгельсом метод исторического доказательства оказал влияние на последующую интерпретацию «Капитала» и широко использовался в ходе полемики между защитниками и противниками теории стоимости Маркса.

Наиболее значительный вклад Энгельса в развитие политической экономии после смерти Маркса заключается в исследовании новых явлений капитализма, которые не получили отражения в «Капитале» Маркса. К 1895 г. качественные сдвиги в развитии капиталистической экономики приняли уже довольно очерченные формы. Энгельс признает их настолько важными, что посчитал даже необходимым сделать ряд вставок и замечаний к соответствующим разделам «Капитала» Маркса. В частности, в четвертом издании I тома «Капитала», вышедшем в 1890 г., Энгельс сделал важное примечание о трестах в той главе «Капитала», где Маркс говорит о пределах централизации в данной отрасли промышленности. Этой же теме о трестах посвящена обширная вставка, которую Энгельс поместил в III томе «Капитала» (вышедшем в 1895 г.) в XXVII главе, где Маркс касается роли акционерного капитала.

Представляет также интерес 16-е примечание Энгельса к VI главе III тома «Капитала», в котором ставится вопрос об изменении природы протекционизма в последние десятилетия XIX в. Как видно из письма Энгельса Августу Бебелю от 24 ноября 1879 г., этой проблемой Энгельс интересовался ещё в конце 1870-х гг. Помимо этого после выхода в свет III тома «Капитала» Энгельс, как это видно из его письма Карлу Каутскому от 21 мая 1895 г., задумал написать дополнение к III тому «Капитала», в котором намеревался рассмотреть значительное изменение роли биржи в последние десятилетия XIX века. Однако до нас дошел лишь краткий план-конспект задуманной рукописи «Биржа». Важные замечания о новых явлениях в развитии капитализма содержатся в дополнениях к четвертому немецкому изданию брошюры Ф. Энгельса «Развитие социализма от утопии к науке», относящихся к 1891 г, а также в рукописи Ф. Энгельса «К критике проекта социал-демократической программы 1891 г.». В этих работах Энгельс отмечал быстрый рост картелей и трестов и дал в сжатом виде описание этих монополистических объединений, раскрывая их цели, внутреннюю организацию, а также причины их образования.

Энгельс рассматривает тресты и картели как новые формы капиталистических предприятий, представляющие вторую и третью степень акционерного общества. Энгельс видит в этих явлениях свидетельство обострения основного противоречия капитализма, наглядное выражение возрастающей необходимости признания общественной природы производительных сил - того факта, что «быстро и значительно увеличивающиеся современные производительные силы с каждым днем все сильнее перерастают законы капиталистического товарообмена, в рамках которых должно совершаться их движение». Стремительное развитие промышленности во всех передовых странах не сопровождается соответствующим расширением рынка. Следствием этого является общее перепроизводство, падение цен, снижение прибыли. В этих условиях, продолжает Энгельс, крупные промышленные предприятия определенной отрасли соединяются в картели с целью регулирования производства, а следовательно, и цены и прибыли. Картели устанавливают общее количество товаров, которое должно быть произведено, распределяют его между предприятиями, навязывают наперед установленную продажную цену.

С развитием картелей и трестов Энгельс связывает и изменение торговой политики, наметившееся в конце XIX века. Он отмечает новую всеобщую манию запретительных пошлин, которые отличаются от старой протекционистской системы тем, что под охрану ставятся как раз те продукты, которые способны к вывозу.

Энгельс отмечает возникновение наряду с национальными и международных картелей, подчеркивая затем, что и «этой формы обобществления производства оказалось мало». В отдельных отраслях, где «это позволяла данная ступень развития производства», развитие пошло дальше, к более высокой форме монополий - трестам, стремящимся объединить по меньшей мере все крупные предприятия той или иной отрасли в одно крупное акционерное общество под единым руководством «с фактической монополией». Вслед за Америкой эта новая форма производства начала прокладывать себе дорогу и в Европе. Важно подчеркнуть, что Энгельс не ограничивается лишь простой констатацией этих фактов. Энгельс стремится теоретически осмыслить и обобщить новые явления в жизни буржуазных стран, выяснить их место и значение в ходе общей эволюции капиталистического производства. Эти попытки составляют, бесспорно, важную научную заслугу Ф. Энгельса.

В фактах усиленного роста картелей и трестов Энгельс видит наглядное выражение того, что «издавна прославленная свобода конкуренции находится при последнем своем издыхании и должна сама признаться в своем явном скандальном банкротстве». «В трестах, - писал Энгельс в другом месте, - свободная конкуренция превращается в монополию...». Таким образом, Энгельс, наблюдая и оценивая новые явления в развитии капиталистического производства, сделал важное открытие, указав на тенденцию к монополизации капиталистического производства в ряде отраслей промышленности.

В этой связи Энгельс, оценивая проект Эрфуртской программы социал-демократической партии Германии (1891), указал на неудовлетворительность той характеристики капитализма, которая не учитывает изменений, связанных с появлением акционерных обществ, трестов и картелей. Энгельс писал: «Если мы от акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекращается не только частное производство, но и отсутствие планомерности».

Насколько глубоко начал Энгельс проникать во внутреннюю связь намечавшихся в развитии капитализма новых явлений, можно судить по его наброскам дополнительных замечаний к III тому «Капитала» («Биржа»). В этих замечаниях, относящихся к последнему году жизни Ф. Энгельса (1895), акцентируется внимание на изменениях в капиталистическом производстве, которые придают бирже «значительно возросшую и все растущую роль» по сравнению с 1865 г., когда был написан III том «Капитала». Энгельс связывает это изменение роли биржи как рынка ценных бумаг с дальнейшим развитием капиталистического производства, его укрупнением, с развитием на этой основе акционерной формы предприятий, которая становилась преобладающей не только в промышленности и торговле, но и в банковском деле, на железнодорожном транспорте и т.д.

Вместе с накоплением капитала и гигантским возрастанием массы обращающихся акций и других ценных бумаг, сосредоточивающихся на бирже, намечается тенденция «концентрировать в руках биржевиков все производство, как промышленное, так и сельскохозяйственное и все обращение». Энгельс ясно видит, что именно интересами этих биржевых воротил продиктованы и растущее «приложение капитала за границей», и усиление колониальной экспансии великих европейских держав, поделивших между собой Африку. Колонизация, писал Энгельс, «ныне находится просто на службе биржи».

Эти положения, сформулированные в последних двух пунктах плана рукописи «Биржа», показывают, что Энгельс был намерен специально рассмотреть наряду с трестами и картелями и такие новые явления, как вывоз капитала и колониальный раздел мира. На конкуренцию «завоеваний» Энгельс указывал еще в 1884 г. в своей работе Происхождение семьи, частной собственности и государства». Как видно из этой работы, от внимания Энгельса не ускользнула и тенденция к образованию союза между правительством и биржей.

Хотя с утверждением господства монополий и в производстве и в банковском деле функция биржи как рынка ценных бумаг стала монополией всесильных банков. Биржа постепенно теряла своё значение по мере того, как уходил в прошлое капитализм свободной конкуренции, необходимо отметить, что Энгельс в исследовании двигался в правильном направлении, указывая на финансовых воротил - биржевиков, вступающих в союз с правительством и стремящихся к экономическому и политическому господству внутри страны и порабощению отсталых стран посредством вывоза капитала и разбойнических колониальных захватов Он нащупывал ряд действительно существенных линий развития новейшего капитализма, вполне обозначившихся лишь в первые десятилетия XX в.

В высшей мере интересными и ценными являются также попытки Энгельса оценить отмеченные им новые процессы с точки зрения дальнейших судеб капитализма. Энгельс отмечал, что образование картелей и трестов означало не преодоление или смягчение противоречий капитализма, а, напротив, их обострение, хотя монополии и привносят элемент планомерности. Они лишь ускоряют процесс централизации капитала в руках немногих, способствуя ещё более быстрому, чем прежде, “пожиранию” мелких капиталистов крупными.

В форме трестов, подчеркивал Энгельс, «эксплуатация становится настолько осязательной, что должна рухнуть». Тенденция к монополизации производства целой отрасли в руках одного общества капиталистов подготовляет, по Энгельсу, неизбежную «экспроприацию экспроприаторов» также и в материальном отношении, усиливая процесс централизации средств производства и обобществления труда. Касаясь деятельности английского калиевого треста, сконцентрировавшего все производство щелочи в Англии, Энгельс замечал: «Таким путем в этой отрасли, образующей основу всей химической промышленности Англии, конкуренция заменена монополией и самым обнадеживающим образом подготовляется будущая экспроприация всем обществом, нацией».

Но Энгельсу было ясно, что процесс обобществления производства не остановится на акционерных обществах, картелях, трестах. Он предвидел, что быстро развивающиеся производительные силы перерастут управление частных монополий. Тогда наступит момент, когда «их огосударствление станет экономически неизбежным», т. е. когда государство как официальный представитель капиталистического общества вынуждено будет взять на себя руководство производством Энгельс при этом замечал, что переход крупных предприятий и средств сообщения в руки акционерных обществ и трестов, а затем и в собственность государства доказывает абсолютную ненужность буржуазии для процесса производства вообще.

Вместе с тем Энгельс считал необходимым подчеркнуть то обстоятельство, что сам по себе переход предприятий в собственность государства еще не уничтожает капиталистического характера производительных сил. Напротив, указывал Энгельс, чем больше производительных сил оказалось бы в руках государства, тем полнее оно превращалось бы «в совокупного капиталиста» и тем большая масса граждан оказалась бы вовлеченной в орбиту его эксплуатации. При этом рабочие остаются наемными рабочими, и «капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки». Поэтому Энгельс высмеивал как «своеобразный вид добровольного лакейства» тот «особого рода фальшивый социализм», который объявляет «без околичностей социалистическим всякое огосударствление, даже бисмарковское».

Энгельс с иронией писал по этому поводу: «Если государственная табачная монополия есть социализм, то Наполеон и Меттерних несомненно должны быть занесены в число основателей социализма». Таким образом, еще задолго до появления современных идеологов государственно-монополистического капитализма Энгельс разоблачил всякого рода социалистические спекуляции насчёт государственного капитализма, основанные на «забвении» того решающего обстоятельства, что буржуазное государство, какова бы ни была его форма, «есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист». Но не выходя непосредственно за пределы производственных отношений капитализма, процесс монополизации производительных сил, достигающий в огосударствлении своей высшей формы, подготовляет, по мысли Энгельса, необходимые условия для крушения этого антагонистического строя «Государственная собственность на производительные силы, - писал он, - не разрешает конфликта, но она содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения». Это разрешение предполагает признание на деле общественной природы средств производства: иначе говоря, способ производства, присвоения и обмена должен быть приведен в соответствие с общественным характером производительных сил. «А это, - указывал Энгельс, - может произойти только таким путем, что общество открыто и не прибегая ни к каким окольным путям возьмет в свое владение производительные силы, переросшие всякий другой способ управления ими, кроме общественного».

Таким образом, новые явления в экономике капитализма отнюдь не устраняют историческую тенденцию капиталистического накопления, открытую Марксом. Они, напротив, по мысли Энгельса, лишь усиливают действие этой тенденции. Тем самым выводы Энгельса подтверждали и развивали дальше учение Маркса об исторических судьбах капитализма, неизбежность его замены более прогрессивной, социалистической организацией общества.

Приведенные рассуждения Энгельса, хотя они и не развернуты и носят характер отдельных общих замечаний, показывают, что ближайший соратник К. Маркса внимательно следил за сдвигами в экономике капитализма, верно подметил и оценил ряд важных тенденций экономического развития, близко подходил к пониманию ряда важных черт, свойственных фазе монополистического капитализма.

В целом в оценке новых явлений в развитии капитализма Энгельс не выходил за рамки того анализа капиталистического способа производства, который был дан Марксом в “Капитале”, усматривая в новых экономических явлениях лишь подтверждение и усиление основных тенденций капиталистического развития, которые были вскрыты Марксом. Проникнуть же во внутреннюю связь и взаимоотношение этих явлений настолько, чтобы стал возможным решающий вывод о качественных изменениях в самой системе производственных отношений капитализма, можно было лишь тогда, когда эта система в новой ее форме, с полным господством монополий стала уже исторической реальностью.

Между тем тогда, в последние десятилетия XIX в, поворот к империализму только еще начался. Естественно, что в этих условиях Маркс и Энгельс не видели и не могли еще предвидеть наступление этой, качественно новой, исторической фазы в развитии мирового капитализма, а тем более дать целостный и развернутый анализ свойственных ей характерных черт и особенностей. Но то, что сумели дать в этом отношении основоположники марксизма, говорит об их гениальной научной проницательности. Подметив и оценив ряд новых экономических явлений капитализма, указав на органическую связь этих явлений с коренными тенденциями его развития, открытыми Марксом в «Капитале», Энгельс наметил принципиально верные направления анализа и оценки новейшей эволюции капитализма. Они стали отправной базой дальнейшего политэкономического анализа.

1. Экономическое учение Карла Маркса. 2. Экономические взгляды Фридриха Энгельса.

философ. и соц.-политич. учение, основоположник которого К. Маркс (1818-1883) в содружестве с Ф. Энгельсом (1820-1895) соединил диалектику с материализмом, применил материалистический метод к познанию общественных явлений, с позиций пролетарского социализма подверг критике капиталистическое общество и обосновал необходимость его революционного преобразования через переходный период диктатуры пролетариата в коммунистическое бесклассовое общество.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Марксизм

разработанная К. Марксом и Ф. Энгельсом система философских, экономических и социально-политических взглядов, включающая:

Философский материализм и диалектику;

Материалистическое понимание истории (теорию общественно-экономических формаций);

Обоснование экономических законов развития капиталистического общества (теорию прибавочной стоимости и др.);

Теорию классов и классовой борьбы;

Теорию пролетарской - социалистической революции и перехода к коммунистическому обществу.

Марксизм – это учение о буржуазном обществе XIX в., о путях и способах его революционного преобразования в новую общественно-экономическую формацию – коммунизм; теория практического изменения мира человека. Одновременно это и глубокое социально-философское исследование человеческой истории, ее сущности, противоречий, движущих сил и тенденций развития.

Идейными источниками марксизма были: английская политическая экономия, немецкая классическая философия и французский утопический социализм.

Марксизм это определенная модель глобального переустройства мира, включающая идею всеобщей социальной, духовной и мировоззренческой революции.

Классический марксизм отличается ощущением исторического оптимизма и порожденной им крайней безапелляционностью, бескомпромиссностью, жесткостью в решении вопроса о социальных издержках реализуемого проекта.

В принципе марксизм отстаивал идею демократии как справедливого общественного устройства, связанного с освобождением человека. При этом демократия трактовалась как политический и правовой строй, призванный гарантировать защищенность и дееспособность класса, способного обеспечить такую свободу, то есть пролетариата. Отсюда тезис о неизбежности диктатуры пролетариата является для марксизма вполне закономерным.

Возникнув как теория, марксизм прошел практическую проверку, начиная с революций 1848 – 1849 гг. в Западной Европе. После этих революций К. Маркс и Ф. Энгельс направили свою деятельность на пропаганду идей научного коммунизма, подготовку кадров пролетарских революционеров во всех странах, собирание сил международного пролетариата для новой революционной борьбы. Этот период ознаменовался созданием под руководством К. Маркса и Ф. Энгельса революционной интернациональной партии рабочего класса, названной «Международное товарищество рабочих» (Первый Интернационал, основан 28 сентября 1864). В 70-80-е годы 19 века в ряде стран Европы сформировались массовые социал-демократические партии пролетариата.